[14] Так, по мнению немецких военных аналитиков, отступление советских войск к Сталинграду - успешная стратегическая оборонительная операция, первая фаза и подготовка к стратегическому разгрому в последующем контрнаступлении, а не военный успех вермахта, который потом обернулся внезапным поражением. Главный критерий с точки зрения немцев - мало пленных и трофеев в ходе казалось бы внешне вполне успешного стратегического наступления.
По мнению же большинства советских мемуаристов и аналитиков отступление к Сталинграду - вынужденный отход под давлением более сильного и опытного противника, а когда немцы «выдохлись», то советских военачальников (если верить их мемуарам) массово стали осенять идеи организации контр-наступления под Сталинградом.
[15] «Военщина» - тот отряд бюрократии, который паразитирует на военном деле.
[16] В этом же А.Б.Мартиросяну видится и причина назначения Г.К.Жукова на пост начальника Генштаба. Поскольку официальный план на основе идей Б.М.Шапошникова неизбежно предполагал продвижение вермахта по территории СССР в ходе перехвата и разгрома вторгшихся группировок перед переходом РККА в контрнаступление, то, удаляя Б.М.Шапошникова с поста начальника Генштаба, И.В.Сталин защищал его - бывшего офицера царской армии - от возможных обвинений в якобы поражении в условиях господства над умами населения культового мифа «и на вражьей земле мы врага разобьём малой кровью могучим ударом», сопутствующего измышлизмам М.Н.Тухачевского о встречном блицкриге.
[17] В материалах Концепции общественной безопасности об этом см. работу ВП СССР “Иудин грех ХХ съезда”.
[18] Как военные С.М.Будённый и К.Е.Ворошилов - оба в военном деле практики-самоучки, до многого успешно дошедшие своим умом; в 1941 г. оба сумели организовать упорядоченный отход возглавляемых ими войск, чем по существу и сорвали блицкриг вермахта: С.М.Будённый к югу от направления удара группы «Центр» вермахта, а К.Е.Ворошилов - к северу; со стороны СССР непосредственно на театре военных действий группе «Центр» противостояли войска под командованием изменника Родины Д.Г.Павлова.
[19] Летом 1941 небольшая группка немцев гнала по степям Украины колонну пленных в несколько сотен человек. Дошли до села. Пленных загнали в каменное здание храма: на всех окнах кованные плетёные решётки, входные врата (из листового железа на железном кованном каркасе) закрыты, вход в здание через железную дверь в одной из створок врат. Немцы дверь подпёрли дрыном и, не выставив караульных постов, пошли по селу искать «хлеба, сала и шнапса». Местные мальчишки, видя такое дело, убрали дрын, открыли дверь: “Дяденьки, тикайте!” - Из здания вышел жлоб, дал мальчишке пенделя, и снова вернулся в храм, затворив за собой дверь. Никто не убежал - ребята наблюдали из кустов. Спустя некоторое время пришли немцы - сытые и навеселе, открыли дверь, не обратив внимания на отброшенный в сторону дрын, построили пленных в колонну и погнали их дальше. Вряд ли большинство из числа этих пленных дожили до 9 мая 1945 г.
Прошли десятилетия. Теперь 9 мая и 22 июня таких, как описанная выше безвольная безъидейная мразь, поминают как безвинных жертв из числа узников фашистских концлагерей. А «правозащитники» сетуют, что многим выжившим в фашистских концлагерях по возвращении на Родину пришлось отправиться в ГУЛАГ… О том, что далеко не все по возвращении из плена отправились в ГУЛАГ, поскольку смогли пройти проверку СМЕРШа и к ним не было выдвинуто претензий в отношении их прошлого, «правозащитники» не вспоминают.
Другой эпизод имел место на Ленинградском фронте в сентябре 1941 г. Пока шли из ближних тылов к передовой один рядовой завёл разговор о том, как его папаша в прошлую войну с успехом отсиделся в плену у немцев. После боя человек десять оказались пропавшими без вести. В ходе боя атаки гитлеровцев были отбиты и позиции удержаны, но вот пропавших без вести оказалось больше, чем убитых в бою. Однако недели через две контрразведка рассказала, что произошло. “Пропавшие без вести” сдались в плен. Немцы держали их в чистом поле в загоне для скота, кормили какой-то баландой едва ли каждый день, но каждый день гоняли на разминирование. Разминирование осуществлялось так: конвой, выстроив колонну плотными рядами, направлял её на минное поле и гнал её перед собой. Противопехотные мины взрывались, убивали и калечили пленных. Покалеченных, кто лишился ног или был посечён осколками и истекал кровью, даже не добивали, оставляли умирать так. Через неделю такого плена сговорились, и когда колонну погнали на очередное разминирование, бросились бежать в разные стороны. Малочисленный конвой (к тому же не профессиональный) воспрепятствовать массовому побегу не смог, хотя нескольких убил и ранил. Некоторые из бежавших сочли за благо вернуться в Красную Армию. Они и рассказали контрразведке о том, что было в плену.