Но точно так же такого рода «жёсткости» не хватило и ГКЧП.
[7] Если бы КПСС раскололась, то последствия были бы те же, что наступили в результате ГКЧП, хотя процесс протекал бы, возможно, медленнее, чем в результате ГКЧП.
Дело в том, что в тот период раскол КПСС мог быть только по признаку самоопределения лидеров противоборствующих внутрипартийных группировок: бюрократов-консерваторов — с одной стороны и с другой стороны — реформаторов-перестройщиков — буржуазных либералов в «коктейле» с социал-демократами:
· бюрократов-консерваторов идеалом был социалистический экономический уклад под управлением режима типа брежневского, но при более дееспособных, просвещённых и концептуально дисциплинированных как лидерах персонально, так и номенклатуре в целом (по этому пути пытался вести страну Ю.В.Андропов: так министр МВД Н.А.Щёлоков, который был скорее «антикваром» за счёт государства, а не борцом за правопорядок и при котором милиция сама совершала преступлений едва ли не больше, чем раскрывала, хотя это при Л.И.Брежневе и не было широко известно, — стал одной из первых “жертв” кадровой политики Ю.В.Андропова к одобрению народа);
· а для реформаторов-перестройщиков идеалом был фактически капитализм по образцу «передовых стран Запада», т.е. капитализм, разрядивший во многом классовую напряжённость за счёт более или менее развитой системы социального обеспечения, возникшей в них в середине ХХ века под давлением страха правящих классов перед организацией в них социалистических революций.
Благонамеренная партийная масса и беспартийное население в случае явного раскола руководства и актива КПСС при том состоянии общества, которое имело место быть в 1991 г., были бы раздираемы этими группировками, которые бы грызлись между собой за имущество и административный ресурс в прошлом единой КПСС. В таких условиях крах системы государственности СССР был бы неизбежен и вопрос только в том, кому и в какие сроки достались бы какие-то доли «советского наследия».
Альтернативой этому могла бы быть упреждающая лозунги «перестройки», её экономические и политические реформы чистка партии и прежде всего её руководства от паразитов на идеалах коммунизма. В ходе такого рода чистки мнение рядовых партийцев и беспартийных, — тех, кто не занимал номенклатурно-управленческих должностей и действительно жил своим трудом на одну зарплату, — должно было бы стать решающим в вопросе о том, достоин ли тот или иной партиец по своим нравственно-этическим качествам быть членом единственной правящей партии, либо же нет. И эта чистка затронула бы прежде всего партийную, государственную, хозяйственную и военную бюрократию.
Но начать «перестройку» с чистки правящей партии от идейных антикоммунистов и безъидейных «примазавшихся», ориентированных на «животно-физиологические радости», — на это М.С.Гобрачёв пойти не мог, хотя проведение чистки партии с участием беспартийных перед началом социально-экономических реформ и реформ государственного устройства было то единственное, что могло сохранить государственную целостность СССР и придать последующим реформам созидательный, а не катастрофический характер.
При взгляде с иных позиций чистка партии всё же была проведена, и она предшествовала «перестройке». Однако она проводилась не трудящимися рядовыми партийцами, а партноменклатурой так, чтобы, во-первых, в партии было поменьше настоящих приверженцев коммунизма — общества, в котором нет места системно организованному паразитизму разного рода меньшинств на труде и жизни большинства; и во-вторых, чтобы настоящие большевики-коммунисты не занимали в КПСС руководящих постов. Сам М.С.Горбачёв — порождение именно этой многолетней чистки единственной правящей в СССР партии от настоящих коммунистов — большевиков.
[8] Самоопределение коммунистов в те времена требовало отказа от марксизма как от основы социологических и экономических воззрений партии и замены марксизма иной — адекватной жизни, и прежде всего, задачам управления теорией. На выработку такой теории и признание её прокоммунистически ориентированной частью общества требуется время. Этого времени заправилы закулисной политики коммунистам не дали в варианте реально происшедшего ГКЧП, но не дали бы они его в гипотетическом варианте раскола руководства КПСС. Поэтому высказанное М.С.Горбачёвым утверждение о способности коммунистов определиться в те годы — вздор.
Эту задачу — развития социологической теории — в последние годы своей жизни и в личных беседах, и в публичных выступлениях (см. “Экономические проблемы социализма в СССР”), неоднократно ставил И.В.Сталин. Но современники не вняли, и потому к началу перестройки настоящие коммунисты были в методологически-познавательном и идейно-теоретическом отношении безоружны. Собственно по этой причине они и проиграли битву за СССР и его дальнейшее развитие.
Более обстоятельно эта проблематика в материалах Концепции общественной безопасности рассмотрена в работах ВП СССР “Мёртвая вода”, “Краткий курс…”, “Диалектика и атеизм: две сути несовместны”, “Форд и Сталин: о том, как жить по-человечески”, “Иудин грех ХХ съезда”. Эти другие работы ВП СССР опубликованы в интернете на сайтах: