Первым приобретал новшества помещик, это понятно: хозяйство у него самое большое, да и богачом слыл на всю округу. Косилки и сеялки, по современным меркам, были устроены не сложно и приводились в действие от колес, на которых они катились. Никаких моторов на них не ставили, все ориентировалось на конную тягу. На стыке девятнадцатого и двадцатого века в их станице появилось несколько косилок и сеялок.
Владельцами этих дорогих и сложных, по тем временам машин, были самые богатые люди: сыроделы, мельники, трактирщики. Причем многие имели не по одному предприятию. Некоторые из них покупали машины для себя: одна косилка заменяла около десятка косарей! Правда на косогорах и неудобьях все равно косили вручную.
Другие, сами не занимавшиеся земледелием, купили новейшую технику с целью наживы и сдавали ее в аренду посуточно. Расплачиваться приходилось натуральными продуктами, денег большинство жителей станицы практически не имело. Косилки окупались в первый же год, а сеялки за два. Со временем, те из станичников, кто был побогаче, да занимался еще и торговлей, оценили эти новшества и стали приобретать их для личного использования.
Первая машина на паровой «тяге» появилась так же у помещика. Это была паровая молотилка. Паровая машина приводила в действие только механизм обмолота, а перемещать ее по-прежнему должны были животные. Паровая молотилка была столь тяжела, что перевозили ее только быками, и то приходилось запрягать сразу три пары. Помещик, по окончании собственного обмолота, сдавал эту машину станичникам, посуточно. Даже самые богатые из них не могли себе позволить купить такой агрегат.
Паровую машину брали в аренду краем, то есть, по нашим понятиям, микрорайоном. Она требовала в обслуживании не мене двадцати человек. Соседи помогали друг другу, а после высчитывали, сколько дней, в каком дворе молотили и расплачивались между собой пшеницей. Помещику так же платили пшеницей. Помещик не торговал на рынке и не продавал свою продукцию случайным скупщикам. У него было вполне крупное и современное, на тот момент, многопрофильное хозяйство и работал он по контрактам.
Этой техники не хватало на всех, и большая часть работ проводилась по старинке.
С появлением косилок стало возможным заменять нескольких взрослых работников одним подростком. Требования к парню были минимальными, лишь бы править парой умел. Но работа была монотонная, приходилось сидеть на косилке и смотреть вниз на край скошенного поля, на движущиеся части механизма, на валок. Такой сидячий монотонный труд усыплял детей. Были два случая, когда подростки засыпали и падали с косилок, прямо под ножи…
Некоторые, по этой причине, отказались от детского труда, к тому же в случае поломки, засорения косилки или изменения высоты травостоя, требовалась починка, чистка или переналадка машины, а эту работу делал взрослый. Другие, прибегали к ухищрениям, которые заключались в разных способах привязывания подростка, для предохранения от падения.
Косилки и сеялки, несмотря на конную тягу, принципиально не отличались от современных, разве только тем, сейчас их тащит трактор. А паровые молотилки остались в прошлом. На этой теме остановлюсь подробнее.
Паровая молотилка оказалась для крестьян столь выгодной и настолько облегчала труд, что брали ее в аренду охотно, а договаривались с управляющим помещика чуть не за полгода. Управляющий предпочитал давать машину тем, кто уже раньше брал ее в аренду. По его мнению, машина была сложной и дорогой, а потому ее берегли.
На гору молотилку затягивали три пары быков. Быки сами по себе ходят медленно, а тут еще гора. Десяток людей сопровождали ее, при всяких заминках подкладывая под колеса деревянные башмаки, чтобы не скатилась и не разбилась. По окончанию этого процесса, как правило, с раннего утра, закатывали молотилку в первый по порядку двор, и начиналась работа.
Работа четко разделялась. Несколько мужиков подносили снопы, другие бросали их в барабан, кто-то стоял у загрузочного барабана и поправлял снопы, на выходе стояли люди, которые меняли мешки и по мере их наполнения отставляли в сторону. Были так же две бригады носильщиков: женская бригада убирала солому и полову, а мужская уносила в амбар полные мешки с зерном.