Но тогда этого еще не мог знать никто. Просто было ясно, что готовится крупное наступление, а значит - будут и крупные потери. Обоим товарищам ой как не хотелось попасть в потери. А для этого надо было вовремя сбежать.
И вот пришел тот день, ради которого все и делалось.
Поздно вечером приехал Григорий на тачанке, запряженной парой. Еще пять лошадей были привязаны к тачанке.
- Я тут забрал с конюшни лошадей наших убитых станичных, - сказал он. Их не хватятся, они уже давно числятся ничейными. Если что, так мы коней убитых гоним на родину и сами в отпуск - подлечиться после ранений. У тебя все готово? А то тут за десять месяцев все обрыдло.
- Все, все готово. Наутро наступление назначено, так, когда начнется нас не скоро хватятся всем несколько дней не до того будет. А ты, Гришуня, одевай офицерский мундир, цепляй погоны – капитаном будешь.
- Ого! А не слишком высоко – из унтеров сразу в капитаны?
- Других достать не сумел, а ты лучше сойдешь за капитана, у тебя язык бойчее, да и школу ты закончил, грамотнее. Я вот эти два ящика в тачанку сейчас закину, это вещи и патроны. Сколько у тебя патронов к винтовке?
- Пятьдесят, больше не смог.
- Ладно, это ничего у меня триста пятьдесят, да еще наган и сотня патронов, и к Максиму ящик - две тысячи. Знаю, не густо, но мы же с Максима не собираемся наступление отбивать, так что восемь лент кого попужать нам хватит. Да, а если он бы не потребовался – так еще и лучше, меньше шума, и шкура целее.
- Беда то в том, Илько, - от волнения Гриша незаметно перешел на хохлацкий, что ежли гнаться за нами будут, так тебе конями править - а мне стрелять. А как стрелять без второго номера? Ленту перекосит и вся стрельба, все равно не отобьемся, если дело будет серьезное.
- Придется каждую минуту ленту поправлять. Примотаем одну гашетку[50], чтобы ты мог одной рукой управиться, а второй будешь поправлять. Знаю, что все одно не то, но что делать.
Вдвоем вытащили толстую полсть, валянную из овечьей шерсти, тщательно прикрыли заднюю часть тачанки с пулеметом, патронами и винтовками.
Наконец все было готово. Патроны к винтовкам поделили поровну, наган и патроны к нему Илья забрал себе, еще с царской армии привык, что он на поясе висит, командиру взвода наган был положен по штату. Однажды на турецком фронте револьвер уже спас ему жизнь…
Оба сели на козлы.
- С богом, - перекрестился Гриша, - и тронул тачанку.
Бегство
Напрямки ехать не рискнули. Расстояние вдвое ближе, но это смотря как считать – на этом пути было полно тыловых частей, войска по ней так и сновали, и дорога охранялась серьезно. По предложению Гриши решили взять южнее, сперва на Астрахань, а после ближе к Кавказским горам, хотя оба боялись кавказских абреков, которые по слухам совсем обнаглели. Но или-или – других вариантов не было.
Всю ночь гнали, меняя лошадей каждые два часа. Шли по дороге на Астрахань, но в город решили не заезжать. Ночью проехали Светлый Яр, в котором Илья бывал не однократно. На въезде спросили документы, а один из караульных признал его. Гриша сунул им бланк с печатью, на котором значилось, что они едут по служебным надобностям в Астрахань. Их пропустили без задержки. До самого утра никто их больше не остановил. Вскоре после рассвета показалось село Никольское. Если верить карте, то отмахали они двести километров. Кони были заморены, да и самим им следовало поесть и поспать. Да и пока что они находились в прифронтовой полосе, так что ехать было безопаснее ночью.
Постой
Проехали почти все село и на самом выезде спросили про постой. Хозяйка за большую комнату с двумя окнами спросила пять рублей. Григорий, тоном большого начальника, велел Илье заплатить. Хозяйка засуетилась, мол, велено сообщать обо всех, кого на постой берешь, и засобиралась в управу.
- Не суетись, - хозяюшка, - Гриша изобразил самую приятную улыбку, я сам должен по службе в управу сходить, там и сообщу о постое. В какой она стороне?
50
На обеих рукоятках Максима были спусковые кнопки – гашетки. Для начала стрельбы требовалось нажимать обе одновременно.