Бог все обращает к благу — даже наши грехи
Все житейские бедствия обращает Бог к нашей пользе и ко благу нашему; попускает самые грехопадения для достижения и приведения к концу высочайших, непостижимых, таинственных дел Своего Богоправления. Ибо и совершать добрые дела и попускать злодеяние есть свойство, исключительно принадлежащее одному Божественному Провидению. Истинно, никогда Бог не допустил бы зла, если бы Он не был столь силен и добр, чтобы из всякого злого дела производить доброе последствие. Скажи по совести: когда в мире появлялось лютейшее и большее зло, чем преступление Адамово и убиение Христа-Спасителя? Однако первородный грех низвел Бога с неба на землю для восприятия на Себя тела человеческого; смерть Христова отворила нам небо и возвратила все потерянное нами в Адаме. Высочайший Бог есть вместе и мудрейший художник, превращающий всякое злое действие в причину к произведению наилучших последствий, подобно тому, как из грубой массы добывается золото. «Любящим Бога, призванным по [Его] изволению, все содействует ко благу» (Рим. 8, 28): согрешения Магдалины послужили для многих поводом к исправлению себя; падение Петрово — бесчисленному множеству людей примером истинного покаяния; неверие Фомы многих утвердило в истине воскресения Христова. Отсюда обнаруживается величайшая Божественная слава: «жнешь, где не сеял» (Мф. 25, 24). Бог не посеял грехов, однако же от них собирает богатую жатву добродетелей. Воистину Бог медь из камня, и елей от твердого камня источает, когда из величайших злодеяний производит благодетельнейшие последствия.
Как следует думать о болезнях и несчастиях
Таким же образом Провидение Божие бодрствует и о нас, и бодрствует попустительно, так, что и малейшие наши телесные стеснения не оставляет незамеченными у Себя. Вследствие этого каждому из нас, при телесной невзгоде, следует рассуждать так: болезнь эта или другая невзгода произошла ли от моей неосторожности или по злобе человеческой, или от чего-либо другого? Во всяком случае приключилась не без Божия Провидения, которое определило ее соответственно моим силам, так что ее начало, ее тяжесть (ослабление или усиление) зависит от Него. Равным образом от Провидения Божия зависит способ врачевания и исцеления оной. Оно вразумляет врача и указывает на средства, или же противодействует всему, ибо и доброе и худое, жизнь и смерть, бедность и богатство — от Господа (Сир. 11, 14). Равным образом, нужно во всех приключениях, бывающих с нами, рассуждать, что они предвидены и допущены Богом. Враг ли злословит и проклинает тебя, — знай, что все его хуления и слова, произносимые злобными устами, положены от века на весы Божия Провидения: сколько ему дозволено, столько и выскажет, и больше ни одного слова. Что же ты напрасно противишься и тщетно гневаешься? Так точно размышляй и обо всех других твоих бедствиях, которых происхождение, число, тяжесть, продолжение и окончание предусмотрены Богом. Потому Промыслу Божию покорись, говоря с Псалмопевцем: «я нем — и не открываю уст моих» (Пс. 37, 14). Да будет воля Твоя. Боже мой! По Твоему Провидению и попущению все это устроилось. А поскольку Ты это сотворил, что я был бы нечестивым беззаконником, если бы вознегодовал против Тебя. Итак, святой воле Твоей, Боже мой, во всем повинуюсь и с благодарностью приемлю все от Тебя ниспосылаемое и терпеливо потерплю.
Недоумение касательно благоденствия нечестивых и страданий праведных
Блаж. Августин говорит: «Волнуется море мирское, и Ты, Господи, видишь злых процветающими, добрых же — угнетаемыми: вот, искушение, вот, буря. Господи Боже! В этом ли состоит Твоя правда, чтобы злые благоденствовали, а добрые страдали? И Бог отвечает тебе: это ли твоя вера? Это ли Я обещал тебе (т. е. цветущее состояние)? Или ты потому называешься христианином, чтобы наслаждаться мирскими успехами?» Смиримся пред Богом. И успокоим наши сердца верою в Божие Провидение, когда мы видим нечестивых — господствующими, благочестивых — озлобляемыми и притесняемыми, благочестие — искореняемым, правду — разорявмой. Ничего этого не было бы, если бы не Бог допустил это, и истинно не допустил бы Он, если бы не имел на то достаточных причин, ради которых признал Он за лучшее допустить, чем воспретить. Скажешь: от этого допущения возникают многоразличные бедствия и величайшие смуты. Можно сожалеть об этом, но сожалеть рассудительно: ибо по весьма справедливым причинам так угодно было Богу, Который из величайшего зла может производить дивное добро, так легко, как легко вынуть меч из ножен.