Начнем с первого вопроса. Возникшая еще в XV веке дифференциация наук разобщила естествоиспытателей, специалистов в различных областях естествознания, в частности, химиков и физиков. К 80-м годам XIX века дело дошло до того, что они часто вообще не понимали ДРУГ друга.
Между тем потребность в создании физической химии вполне назрела, ибо в поле зрения ученых все чаще попадали такие явления природы, которые требовали одновременно применения и физики и химии. По этому поводу Ф. Энгельс писал в 1882 году: «При изложении действия электрической искры на процессе химического разложения и новообразования Видеман заявляет, что это касается скорее химии. А химики в этом же случае заявляют, что это касается уже более физики. Таким образом, и те и другие заявляют о своей некомпетентности в месте соприкосновения науки о молекулах и науки об атомах, между тем как именно здесь надо ожидать наибольших результатов».
Но еще за 20 с лишним лет до этого перед учеными вставали такие задачи, решение которых требовало одновременно знания и химии и физики. Естественно, возникала задача: как быть в таких случаях. Разумеется, было бы очень кстати, если бы появился такой ученый, который соединил бы в себе и физика и химика, то есть был бы одинаково хорошо подготовлен как теоретик и экспериментатор и там и там. К сожалению, такие ученые широкого профиля могли появляться в XVII и XVIII веках и даже в начале XIX века, но во второй половине XIX века вследствие далеко продвинувшейся дифференциации наук вряд ли могли. Поэтому для развития науки оставался только один путь: соединить в научном творчестве физика и химика для обоюдного решения одной и той же физико-химической задачи. В итоге два ученых, работающих рука об руку, воссоздавали бы цельность, восполняя ее до необходимой полноты. Этим преодолевался бы барьер, возводивший непереходимую преграду между физикой и химией. В этом и заключается принцип дополнительности в науке.
Рассмотрим несколько случаев. В 50-х годах XIX века возникла необходимость создания спектрального анализа. В отдельности такую задачу не мог бы решить ни один химик, ни один физик. Она требовала соединенных усилий их. В содружестве физик Кирхгоф и химик Бунзен успешно ее решили, осуществив на деле принцип дополнительности: в 1860 году они создали спектральный анализ.
Таких примеров история науки знает немало. В конце XIX века П. Кюри (физик) и М. Склодовская (химик), объединившись, открыли новый элемент радий. Его открытие как по методу исследования (с помощью электроскопа), так и по характеру изучаемого материала — химического вещества (урановая руда) — предполагали именно взаимодополнение физики и химии.
Вскоре после открытия радия физик Э. Резерфорд и химик Ф. Содди в 1902–1903 годах создали первую теорию радиоактивности как спонтанного (самопроизвольного) распада атомов и превращения элементов. Тут вновь выступила необходимость дополнить одну науку другой в целях решения общей задачи.
Нечто сходное в других условиях проявилось в творчестве Ирэн Кюри и Фредерика Жолио.
Во всех этих случаях дополнительность выступала как соединение в едином русле естественнонаучных исследований представителей двух специальностей, которые нуждались в поддержке друг друга.
Теперь мы можем на приведенных примерах рассмотреть, какие другие условия должны быть соблюдены, чтобы принцип дополнительности мог бы привести к желаемым результатам.
Первым и главным таким условием является идейная и гражданственная общность жизненных интересов обоих ученых, дополняющих друг друга. Речь идет об общности их мировоззрения, их беззаветной преданности делу науки, их бескорыстии, ибо если хотя бы один из них будет гнаться за славой и богатством, то это разрушит их творческий союз. Это условие выполнялось в приведенных выше случаях.
Далее, чтобы такой союз мог быть прочным и длительным, необходимо соблюдение еще одного условия: психологические портреты обоих ученых должны быть совместимыми, не должны создавать почвы для личных конфликтов между ними, а напротив, обусловливать их взаимное доверие и тесную дружбу. В случае, если дополняющие друг друга по специальности ученые — разного пола, то их дополнительность находит наиболее яркое выражение в супружестве, как это мы видим у двух поколений семейства Кюри.
Напротив, наличие таких черт, как преувеличение своих собственных достоинств, выпячивание своей личности, приписывание себе заслуг другого, рано или поздно должно привести к разрушению возникшего было научного содружества. Так это было в случае с Содди.