Царь Луарсаб отличался не только мужеством, но и милосердием. Характерен случай его жизни, упоминаемый летописцем. Когда Шах-Аббас находился в Тбилиси, то захотел посмотреть город с высоты цитадели Нарикала, Его сопровождали царь Луарсаб и Георгий Саакадзе199. Луарсаб, устремив взор на Сионский собор, в молитвенном порыве воскликнул: «Господи, прости врагам моим». «Ведь я твой враг» - тихо сказал Саакадзе.
«Ты можешь мстить мне, но не несчастному народу и Церкви, возродившей тебя» - ответил царь. Эти слова по свидетельству инокини Макрины поразили Саакадзе и он решил рано или поздно сбросить иго персов.
Царь Димитрий Самопожертвователь был сыном Давида-Улу200. Его дед, царь Георгий Лаша, сразился с первым монгольским отрядом, проникшим на Кавказ и умер от ран, полученных в бою. Его отец был свидетелем, как войско монгол проходило по Грузии, уничтожая, как саранча посевы, все живое. В монастырях и храмах монголы разжигали костры из икон и бросали в огонь связанных веревками священников и монахов. Казалось, что в то время, даже лучи солнца стали тусклыми и багровыми от крови. Затем монголы решили, что лучше каждый год стричь овцу, чем один раз съесть ее. Обложив Грузию тяжелой данью и обязательством посылать вспомогательные войска, они утвердились в соседнем Иране. Вскоре после смерти Хулагу-хана между ишханами201 началась междоусобная борьба. Грузия не вмешивалась в нее, несмотря на требование с обеих сторон прислать войско.
Царь Димитрий употреблял сокровища царской казны на восстановление городов и сел. Он любил посещать монастыри, беседовать с подвижниками. В тяжелое для страны время он посылал дары грузинским обителям Палестины и Синая. Царь Димитрий кротко принял обличения Пимена Юродивого202, как царь Давид - пророка Нафана203, а святой царь Ашот Куропалат204 - преподобного Григория Хандзтели205.
Победивший в междоусобице хан решил отомстить царю за неповиновение. Он вызвал к себе царя. Димитрий собрал совет - дарбази. Князья и народ со слезами просили царя не ехать на верную смерть, а укрыться в горах Кавказа. Но царь не захотел спасти свою жизнь страшной ценой - новым вторжением монгол в Грузию. Монгольский клинок, направленный в сердце страны, он решил принять в свою грудь. С немногочисленной свитой он приехал к хану. Тот встретил царя милостиво, но Димитрий знал, что его участь решена. Каждый день он причащался Святых Тайн, каждую ночь молился до рассвета. Наконец последовал приговор: смерть или принятие ислама. Царя со связанными за спиной руками вели на площадь. Он склонил голову, под меч палача. Сверкнул на солнце клинок, и тело царя опустилось на землю. Царскую пурпурную мантию он променял на хитон, окрашенный своей мученической кровью. Монголы, которые не почитали ничего кроме силы и храбрости, были удивлены мужеством и спокойствием царя. Они разрешили свите взять его тело. Церковь и народ назвали царя Димитрия Самопожертвователем.
Смерть царей Арчила, Луарсаба и Димитрия сопровождалась дивными явлениями. Столпы света и яркие звезды, подобной которым нет на небе, стояли над их телами. Это устрашило самих палачей. Поэтому Луарсаба поспешно погребли в темнице. После смерти Арчила его тело было взято грузинскими дворянами, а по другой версии сами монголы стали просить, чтобы его тело увезли скорее и предали земле по христианскому обычаю. Он погребен в храме Ноткари. Царя Димитрия похоронили с царскими почестями в Светицховели.
На гербе Багратиони изображен терновый венец Спасителя. Это память о том, что их династия ведет начало от пророка Давида-псалмопевца, предка по плоти Иисуса Христа. Но это также пророчество и знамение того, что царская диадема часто становилась для них терновым венцом, мученическим подвигом за Христа и мученичеством за свой народ, часто невидимым миру.
Орлица из гнезда Багратиони
Мастер, чтобы сделать чашу из драгоценного металла, расплавляет его в огне. Святая великомученица Кетеван, царица Кахетинская, была брошена в пламя пыток, как золото в горнило. Удел героев истории - совершать доблестные деяния и одерживать победы. Удел героев веры - молча переносить великие испытания. Имена тех, кто прославил свою отчизну на поле боя, киноварью написаны в анналах и летописях истории. Имена святых выбиты на каменных скрижалях народной памяти как резцом и молотом их страданиями. Чем сильнее удары, - тем глубже врезаются в гранит их имена.