И все же среди этой неразберихи проявилась одна светская тенденция: поглощение доминирующими правителями более мелких в результате войн, мафиозного рэкета и нескольких брачных союзов. В итоге их стало всего двадцать, причем семь из них были намного крупнее остальных. В последующий период Воюющих государств геополитика заполнила пространство, в котором "великие державы" попеременно воевали и договаривались друг с другом, поднимаясь и опускаясь на фоне двух столетий балансирующих союзов и нестабильности. Эти неустойчивые балансы сил разбивали все попытки отдельных герцогов временно сохранить господство. 8 В то же время мелкие владения исчезали.
Аристократы воспринимали войну и милитаризм как норму. Победа приносила славу и материальные выгоды в виде новых территорий и народов, которые можно было конвертировать в более многочисленную армию для дальнейших войн. Но герцоги также вели войны, если чувствовали себя оскорбленными, чтобы защитить свою честь, исправить ошибку или вернуть территорию, потерянную в результате поражения в прошлой войне, или когда чувствовали угрозу внутри страны и стремились продемонстрировать свою силу с помощью войны. Собранная армия могла быть обращена на внутренние репрессии. Как и в Риме, мотивов для войны было много, но нам не хватает знаний, чтобы расставить их по степени важности. Когда война настолько прочно вошла в общественную жизнь, ее не столько "выбирали", предпочитая другим источникам власти, сколько она была нормальным способом разрешения конфликтов. Трудно сказать, насколько тщательно просчитывались средства при принятии военных решений, но расчеты должны были учитывать возможную реакцию других государств, которые могли быть предполагаемыми союзниками или врагами. Большое значение имели дипломатическая удача и навыки.
Воинские мотивы, обусловленные религиозной или светской идеологией, отсутствовали, чего не было в Европе. Для многократных победителей завоевания были самодостаточными, хотя проигравших всегда было больше, чем победителей, что подтверждается уменьшением числа государств, что, по-видимому, не свидетельствует о точном расчете большинства из них. Аристократическая культура прославляла родословную, патриархат, кровь, войну, клятвы и заветы верности. Кодексы чести в бою были общими, что делало войну не слишком затратной для аристократов, как это было принято в средневековой Европе. Некоторые правители воевали лично , хотя чаще всего в качестве генералов использовались родственники. Завоевания оправдывались как распространение порядка и цивилизации среди нецивилизованных народов.
После того как лошадь была одомашнена, колесницы аристократов стали доминировать в военных действиях. Оружие было бронзовым, которое могли позволить себе только богатые люди. В период Весны и Осени численность армий составляла от 5 до 25 тыс. человек, походы длились несколько недель, а большинство сражений решалось за один день. Хотя крупные государства часто конфликтовали друг с другом, экология Китая вплоть до периода Поздних войн позволяла им частично переключать конфликты на взаимную экспансию за счет завоевания и подчинения менее развитых народов на периферии. Только центральная зона была заполнена государствами. Стимул к агрессивной войне у чжоуских государств, примыкавших к периферии, возрастал.
До середины VI в. архипелаг городов-государств расширял контроль над безгосударственными и племенными народами - "сельскими жителями", а крупные государства аннексировали мелкие. "Ранние соперники-гегемоны обычно нападали на более мелкие государства, которые находились между ними, и в основном избегали прямых столкновений". Победы доминируют в сохранившихся летописях, поскольку летописи побежденных правителей обычно исчезают. Завоеватели-землепашцы основывали обнесенные стенами города, питавшиеся из своих внутренних районов - "колодезных полей", которые распределялись между дружественным коренным населением, ветеранами войны и другими поселенцами. В городах жили "люди государства [или города]". Вокруг них "полевые люди" или "деревенские люди" могли нести трудовую повинность или натуральную плату городам, но первоначально не несли военной службы, чтобы не разоружать их. Городские укрепления становились все более мощными и включали боковые барьеры, препятствующие свободному движению людей внутри города, что предполагает авторитарный контроль. Это была форма "сверхстратификации" Гумпловича, классовой структуры, навязанной победителями в войне побежденным. Более далекие народы жили в так называемых пустых пространствах, не контролируемых государствами, где обитали "те, кто не придет на суд", менее "цивилизованные", лишенные "долга" или "моральных наставлений". Понятие государства как ограниченной территории возникло в V веке до нашей эры. До этого города, обнесенные стенами, представляли собой сеть узлов, каждый из которых поддерживался сельской периферией с неопределенными границами. Нечжоуские народы, такие как "нецивилизованные" ронги и ди, постепенно поглощались. Вначале они были земледельцами, пастухами и горцами, но к 400 г. до н.э. исчезли из записей как отдельный народ. Военная служба, труд на корвете, межродовые браки и культурная ассимиляция привели к формированию единого народа, называвшего себя хуа-си - китайцами.