О неприметном, но поистине занимающем своей странностью человеке, прознал Кольют, писатель, в совершенстве владевший птичьим языком. «Где же его пристанище, дети облаков? – Обратился он к птицам. – Отведите меня к нему, ибо хочу я узнать, что же увидел он в небе, сокрытое от глаза простого смертного! Отведите меня к нему, любознательные мои други и подруги!». Не хотелось птицам возвращаться в те края, но они не смогли устоять перед огнем в глазах писателя. Как же захотелось ему узнать тайну отшельника!
Не ведая покоя, двигался Кольют через голые и холодные скалы, разрушенные дождем и ветром, через бушующие во всей своей красе реки, через сокрытые в непроходимых лесах тайны, покрытые паутиной и окруженные безмолвной тишиной. Он двигался, пока не увидел ночью старую ветхую избу, перед которой на небольшом поле, окрашенном цветами, стоял немолодой мужчина, протянув руку к звездному небу. Кольют подошел и простоял позади Леярана долгое время, пока не осмелился нарушить царящий покой.
– Прости меня, отшельник, хранитель просторов лесных. – Заговорил Кольют. – Не смел бы я нарушить ни твой покой, ни ночной. Но я прошу тебя, ответь, зачем стоишь ты каждую ночь под светом миллионов звезд, пытаясь овладеть одной из них? Быть может, ты владеешь тайной? Знаешь, как достать горящий уголек? Быть может, ты тот самый владетель мира, что каждый день поднимает и опускает Огненную Звезду?
Леяран опустил руку и повернулся к писателю, тихонько ступая босыми ногами по мягкой траве, покрытой росой.
– Не владетель мира я и не захватчик. – Бархатистым голосом ответил Леяран. – Не хранил я в жизни тайн и секретов ничьих. Не Бог я и не поэт. И каждую ночь выходу, лишь чтобы попытаться вновь достать до самой прекрасной из звезд.
– Но ведь знаешь же ты, что это невозможно! Поистине велика твоя сила, чтобы каждый раз тянуться к далекому и недостижимому!
– Но ведь даже если звезды так далеки, неужто к ним не нужно тянуться?
– Зачем же к ним тянуться, друг мой, Леяран! Ведь столько в жизни еще красот! Ведь столько красок! Посмотри на великолепные цветы на поле! Посмотри на этот снегоцвет! Ох, сколько же здесь еще красот, а ты все пытаешься дотянуться до звезды!
– Не поймет меня никто, путешественник. Оттого и нет у меня ни друга, ни родича, ни соседа. Я здесь уже давно. Я все стараюсь дотянуться до неба.
Так жаль было Кольюту переубеждать мужчину. Он печально кивнул и направился домой. Он не мог посметь нарушить мечты мужчины. Не мог разрушить его бескрайний, тянувшийся от неба до земли.
Печальные вести настигли писателя, когда он постарел и одряхлел. В маленьком письме от столь же любознательного путешественника, как и он в свое время сам, он узнал, что нет больше Леярана на свете. Что лежит он теперь безмолвно на поле с цветами амсонии, астранции и снегоцвета. Что он так и не смог дотянуться до звезды.
И сердце Кольюта опечалилось. Почему же он не сказал тогда отшельнику, что нельзя прикоснуться к небу? Почему он не смог его тогда спасти? Не сумел сказать и разрушить мечты? Хотя бы во спасение.
Просидел писатель до самого вечера, горюя о Леяране. И услышал, как на окно его сел ворон, с глазами мудрыми и влажными от слезы. «Что тебе, старейшая из птиц? – Спросил Кольют. – Иль ты снова вернулась ко мне с мудростью, достойной похвалы?». И рассказал ворон на наречии птичьем, что не видел он прекрасней в жизни мига, чем тот, что случился в ночи. Что видел он, как коснулась руки Леярана прекрасная звезда. И прекрасна она была, как владычица Хладного Моря, спасительница кораблей. Она обратилась в прелестную деву и назвала себя Велизарой, одной из тех самых далеких горящих небесных угольков. Она коснулась сердца Леярана, и он вновь помолодел, став восхищающим взгляд юношей. Она прикоснулась губами к его лбу, и они медленно воспарили вверх, в далекие необъятные небесные просторы, светясь ярче, чем все звезды на свете. А на поле осталось лишь слабое и немощное тело, которое обратится в прах лесной тишине.
Выслушал Кольют историю Леярана и не сдержал слез. Он сел в кресло и посмотрел на стол. В его глазах все еще оставался образ изможденного отшельника. Когда следующим вечером ворон вернулся, бездыханное тело Кольюта сидело в кресле, оставив после себя несколько предложений на старинном и дорогом листе бумаги. Он не смог смириться, что Леяран дотянулся до звезды.