«Тройка, семерка, туз»
Другая неожиданная трудность — азартные игры. Дети в нашем маленьком городишке маялись от безделья. Поэтому самым распространенным занятием была игра в карты: в «дурачка», а чаще в «козла». Я не подозревала о том, что сын научился играть в «козла» не хуже, а даже лучше своих товарищей более старшего возраста. Они собирались на чьей-нибудь лавочке, грызли семечки и целыми днями только и делали, что играли в карты. У кого-то всегда не выдерживали нервы от постоянного невезения и проигрышей, и тотчас же завязывалась драка. После очередного побоища Илья, заливаясь слезами, прибежал ко мне и сквозь рыдания принялся объяснять, что Костя «смухлевал», неправильно посчитал очки, и из-за этого Илья оказался в проигрыше. Тогда я сказала, что его расстройство — маленькая крупиночка по сравнению с теми неприятностями, которые непременно следуют за увлечением азартными играми.
Сколько времени и сил было положено на то, чтобы отвратить его (да и Костю) от этого пагубного пристрастия. Последним доводом было, конечно же, то, что игра в карты —это сатанинское развлечение, что придется этот грех исповедывать. Тяжело, с плохо скрываемым неудовольствием, с постоянными оговорками, что играют-то они «понарошку», а не на деньги, но сын подчинился.
Второй вираж азартных игр нам довелось пережить когда, он уже учился в школе: в моду вошли «фишки» (современный эрзац прежних «чики» или «орлянки»), и все подъезды домов и любые более или менее ровные площадки были полны ребятишек, которые без устали колотили стопками разрисованных картонных кругляшек по полу или земле, а потом неизменно дрались. Фишек-то проигранных было жаль. Еле-еле убедила сына, что фишки — бесполезное времяпровождение, которое может быть интересно только глупцам. Ведь для этого занятия не нужно ни ума, ни фантазии, знай себе —колоти и жди удачи. Внушила ему, что гораздо полезнее игра в шахматы: и ум развивает, и спокойная, и вообще... А в шахматы он играл довольно сносно, иной раз выигрывал и у взрослых, имеющих большой стаж игры, хотя на гроссмейстера он, безусловно, не тянул. Фишки — азартная игра, по сути дела,— грех. Уж без этого греха можно как-нибудь прожить и не поддаться на такое нелепое искушение.
Немногим раньше я сама совершила непростительную глупость: поддалась на уговоры
сына, и подарила ему на день рождения игровую приставку «Денди», и прокляла тот день, когда сделала это. Если раньше мой сын бегал к приятелям играть в эту игру, то теперь вся компания собиралась у нас дома. Ребенок забыл покой и сон. Он бросил игрушки, забросил книжки, краски, карандаши и пластилин: все
это «съела» игровая приставка. Оторвать его от электронного наркотика было невозможно. Мы переживали кошмарные дни. У мальчика ухудшилось зрение, он стал нервным, взвинченным, плаксивым. В конце концов, под вопли и рыдания ребенка мы выбросили злополучную «приставку», предварительно тайком что-то там намеренно испортив.
Он еще долго выпрашивал у меня новую «Денди», но я всегда отказывала и отказываю сыну в этом приобретении. Тем более, что он плоховато видит и слегка косит на один глаз, так что явный вред, приносимый сидением за игровой «приставкой», неоспорим, ведь он уже носил очки перед школой после общения с «Денди». Точно так же я не позволяю ему подолгу просиживать за компьютером. Эта машина подчиняет себе даже взрослых людей, дети же вообще не способны ей противостоять. Илья кое-что соображает и умеет пользоваться этой мудреной техникой, он не отсталый ребенок, и я считаю, что на данном этапе его навыков вполне достаточно. Остальное же — соблазн.
Почему мы живем без отца
Еще одна трудность, с которой довольно часто приходится сталкиваться матерям, воспитывающим ребенка в одиночку, и которую мы совместно пережили с сыном,— это его «прозрение» по поводу того, что с нами не живет его отец. Рано или поздно, но всякий ребенок, растущий в семье без отца, начинает спрашивать о том, а где же папа. Для себя я давно решила, если такой момент настанет, то не стану лгать мальчику и найду такие слова, чтобы он сумел понять причины того, что мы живем с ним вдвоем, то есть без папы.