Как будто бабушку проняло. Все у нас сейчас по-иному. Илья выносит мусор, кормит куриц, ходит в магазин. Может вполне прилично убрать в доме, вещи его не валяются по квартире (правда, на полке в его шкафу — ужасный кавардак), он может приготовить мне нехитрый суп, нажарить картошки, сделать яичницу или отварить макароны и вообще очень любит готовить и хлопотать: наделать бутербродов и всех пригласить пить чай. Если я болею, то лучшей сиделки, чем мой сын, мне и не сыскать: и таблетку подаст, и в аптеку сбегает (с моей запиской), и в магазин сходит, и еды нам наварит (я руковожу, чищу и режу, подсказываю, что делать дальше, полулежа на диване, а он готовит), и пыль протрет, и почитает вслух, и не шумит, если я дремлю. Вместе с ним ходим на огород, копаем, рыхлим, сажаем и поливаем посадки.
Этим летом сын вырастил такой пышный салат, что всем на удивление. Бывает даже так, что он оставляет игры с товарищами и зовет меня: пойдем, сходим на огород. Это говорит и еще об одном: мальчик хочет посекретничать со мной и пообщаться один на один. А разве можно отказывать ему в этом? Конечно же, бывает и так, что он начинает упрямиться и «считаться»: а почему я, а не... Опять «я»...
Тогда объясняю ему, что, служа ближним своим, ты служишь Богу. Ведь все в семье что-то делают по мере своих возможностей и сил, нужно и тебе включаться в процесс, ибо не за горами тот день, когда ты приведешь в дом молодую жену (каких-то шесть-семь лет), и все трудности, связанные с бытом, вам придется решать сообща. К этому нужно быть готовым не только физически (знать и уметь), но и внутренне, то есть хотеть и стремиться. Твоя семья должна быть уверена в тебе и могла бы на тебя положиться. Ты будущий папа, не хочешь же ты, чтобы твои дети воспринимали тебя как домашнее животное, проводящее время в праздности и лени. Ведь от того, каким запомнят тебя дети твои, зависит и твоя старость: вдруг им будет лень ухаживать за трясущимся стариком, как лень было тебе ухаживать за своими домашними.
Мы с бабушкой воспитываем Илью в почтительном отношении к старости. Часто просим его заглянуть к соседской бабушке, справиться о ее самочувствии, не нужно ли вынести мусор ей или сходить в магазин. Отправляли его к знакомым старушкам отнести на Новый год или на Рождество еловых веточек, сходить покалядовать, пропеть рождественские или пасхальные тропари тем, кто не смог придти на праздник в храм. Выходя из автобуса, мой сын всегда подставляет плечо или согнутую в локте руку, чтобы поддержать незнакомую старушку или старика. Ему нравится быть сильным и заботливым, а бабульки в нем души не чают. Я же только слежу, чтобы не очень-то мой отрок зазнавался и чтобы бабушки в знак признательности не совали бы Илье рублики и пятачки.
И про «это»
О том, что мой сын посвящен в область интимных отношений между взрослыми людьми, я догадалась из случайно оброненных им слов. Убедиться же в этом помог случай. Как-то раз сын прибежал ко мне, рыдая и плача. С порога стал просить прощения, говорить, что он не хотел, что так получилось и т. д. Еле-еле добилась от него: у соседского мальчика есть дома видеомагнитофон, а папа его коллекционирует порнофильмы и «эротику», устраивая их просмотр по ночам, думая, что сын его в это время спит. Но не тут-то было.
Сын его регулярно тайком подключается к просмотру. И вот, выбрав момент, когда взрослых не было дома, приятель предложил моему Илье рассекретить отцовский тайник и посмотреть все в спокойной обстановке. Но Бог отвел от греха: кассету с самого начала «заклинило» в магнитофоне. Теперь же от меня требовалось пойти и вынуть ее. Вот мой ребенок и примчался ко мне за помощью. Для начала в помощи им я отказала, сказав, что я ничего в этом не понимаю, пусть дожидаются отца или еще кого-нибудь, а я заниматься проблемой такого рода не буду.
Когда Илья пришел домой, то я выбрала момент для разговора с ним. Я спокойно и несколько небрежно спросила его, насколько его интересует данный вопрос. И что конкретно его интересует? Мальчик ответил мне, что инициатива просмотра принадлежала не ему, и все в таком роде. Но если бы ты действительно не хотел смотреть, то ушел бы. Не так ли? Значит, не так уж и не хотел. А теперь представь себе, что ты вырос, встречаешься с девушкой или же завел семью. А некто за тобою подглядывает. Что бы ты подумал про такого человека? Было бы тебе приятно узнать о том, что ваша сокровенная жизнь с женой стала предметом внимания для чужих глаз? Сын сказал, что не хотел бы, чтобы за ним подглядывали, а тот, кто подглядывает,—«просто больной человек, ненормальный какой-то». Если это так, то почему ты добровольно согласился «заболеть», то есть согласился смотреть предложенную «эротику»? Ведь в том, что происходит между мужчиной и женщиной, нет ничего странного или необычного.