Но необходимо приложить усилие. Ты должен вложить всю свою энергию. Отдай же всю энергию своему новому рождению. И это будет не только твоим новым рождением, это поможет всему человечеству. Именно это я считаю подлинным служением.
Месяц девятый
Жизнь — это путь, устланный розами
Дело не в том, как попасть на небеса. Дело в том, как пребывать на небесах, где бы ты ни находился. Для этого каждое мгновение твоей жизни должно стать тотальным.
Лишь бунтари знают, что такое жизнь, лишь бунтари знают, что такое Бог, ибо Бог — в центре жизни. Бог и жизнь — синонимы.
Я вовсе не стремлюсь к тому, чтобы создать человека совершенно нового типа. Я вижу человека будущего способным любить. Он не должен уходить в монастырь. Он должен жить среди людской суеты, отбросив всякую жадность, всякую зависть, все привязанности.
Это можно сделать. Я это сделал, сделаете это и вы. Я никогда не говорю ничего такого, чего не знал бы из собственного опыта. Все, что я говорю, я говорю только от своего имени.
Есть одна суфийская история. Как-то к старому учителю пришла женщина и привела малыша. Она сказала:
— Мой сын ест столько сладостей! Я боюсь, что он заболеет, что его зубы испортятся. У него постоянно болит живот, но он ест лишь сладости и больше ничего. Он не может отказаться от сладкого. Сделай, пожалуйста, что-нибудь. Я знаю, если ты скажешь ему, он послушает.
Учитель внимательно посмотрел на мальчика и ответил женщине:
— Приходите через неделю.
Женщину очень удивил этот ответ. Она часто обращалась к учителю прежде и спрашивала его о самых сложных материях: о жизни и смерти, о перевоплощении и Боге, о рае и аде. Учитель всегда был готов дать мгновенный ответ на любой вопрос. А сейчас его попросили о таком пустяке — что-то сказать мальчишке — и вдруг ему потребовалось для этого семь дней!
Затем она подумала: «Все эти суфийские мастера немного того… Возможно, он что-то задумал. Подожду-ка я неделю».
Когда женщина и мальчик пришли к учителю через неделю, он сказал:
— Извини, но я еще не готов. Приходите еще через пару недель.
Тут даже мальчик удивился.
Еще через две недели женщина вместе с мальчиком опять пришли к учителю. Теперь учитель обратился к мальчику. Он сказал всего одну фразу:
— Ты сможешь сделать это.
— Почему ты так долго думал, прежде чем это сказать? — спросил мальчик.
— Потому что я тоже люблю сладости, — ответил ему учитель, — я должен был проверить, смогу ли я сам отказаться от них, прежде чем говорить об этом с тобой. Иначе мои слова были бы ложью. А ведь тебе будет трудно, я знаю!
Мальчик проникся уважением к учителю, и тут заговорила женщина:
— То, что ты сказал, ты мог сказать сразу. Не было нужды ставить на себе опыты.
— Я не могу говорить о том, чего не пережил сам, — ответил ей учитель, — за всяким словом должен стоять опыт. Если начинаешь говорить о какой-то вещи просто так, эта вещь что-то теряет. Она теряет истину. Когда кто-то говорит о том, что он пережил, его слова проникают глубоко. Я это знаю. Я заглянул в глаза твоего сына и почувствовал, что он сможет это сделать. Я старик, я слаб. Для того чтобы отказаться от сладостей, мне потребовалось три недели. Он молод и сможет сделать это в один день!
Этот путь — мой путь!
Мы от рождения обладаем огромным потенциалом. Но потенциал — это всего лишь потенциал. Мы можем умереть, так и не реализовав себя — не попав в цель, если наша жизнь не будет сознательной, осознанной. Если мы будем просто плыть по течению, как бревна, мы промахнемся.
Вот почему столько людей страдает. Причина страданий не внешняя, она коренится во внутреннем промахе. Все чувствуют, что им чего-то недостает, и никто не знает, чего именно. Ясно одно: семена не проросли, и потенциал остался нереализованным. Что-то в человеке так и не распускается.
Семена, как таковые, несчастны, лишь распустившийся цветок способен плясать на ветру, под дождем, под солнцем. Лишь он может спеть свою песню — песню блаженства. Лишь цветку известно, что такое удовлетворение, осуществление. Лишь цветок чувствует себя хорошо в бытии. Семя этого лишено — оно закрыто, оно ни с чем не связано. Ему ничего не известно ни о луне, ни о солнце, ни о звездах, оно даже не слышало о них. Оно ничего не знает ни о цветах, ни о тучах, ни о радуге, ни о пении птиц, ни о жужжании пчел — ровным счетом ничего. Но нечто, спрятанное глубоко внутри семени, стремится познать все это.