— Сколько нетерпения и несдержанности, — прокомментировал он с дьявольской ухмылкой.
— Пошел к черту, — почти прошипела Гермиона, изнывающая от желания почувствовать его в себе.
— Только потому что ты просишь, принцесса.
Драко помог ей, стягивая с себя брюки, сама Гермиона благодаря ему оказалась на краю раковины, в глазах так и плясали те самые чёртики возбуждения, которые манили его к себе. Она вся была похожа на одно сплошное искушение, которому Малфой собирался поддаться.
Её прикосновения к его члену — вот, чего он вынести не мог. Гермиона провела по нему рукой, изучая реакцию Драко на каждое движение. Старательная ученица.
Блять. Малфой отбросил её ладонь и тут же сплел их пальцы в замок, пригвоздил бы к тому же зеркалу, но то было далеко от них обоих и недостаточно далеко, чтобы разложить Гермиону для него. Чтобы наслаждаться ей. Упиваться. Получать её всю.
Она его, а он её. И они это знают. Оба. Отрицать было бесполезно.
Красная шифоновая юбка оказалась на самой талии, пока Драко всё никак не мог оторваться от прикосновений к бархатной коже, и лишь рычание, выражавшее всё желание Грейнджер, заставило его податься вперед и толкнуться в нее. На мгновение он потерял реальность.
Гермиона выгнулась навстречу, пришлось зажать рукой её рот, чтобы все стоны при каждом толчке не выдали их всем гостям приёма. Чувствовать каждый её вскрик удовлетворения вибрацией по коже было волшебно. Даже лучше, чем волшебно — потрясающе.
Она обвила одной рукой его шею, больно оттянула волосы назад, но его совершенно не волновала боль, не волновало, что он трахает её первый и последний раз за долгое время, не волновало, что платье помнется, а засос, который он так старательно оставлял у нее на груди, будет виден даже под красной тканью.
Плевать. Она его. Она принадлежала ему вся в ту секунду, каждый раз, как он входил в нее. Снова. И снова. И снова… пока не почувствовал, как она распадается на кусочки, шепча что-то нераздельное ему в ладонь.
— Блять, Гермиона, — она поцарапала его, острые ногти оставили красные полосы на спине. — Я заставлю тебя вернуться. Однажды я верну тебя, потому что я больше не смогу жить с кем-либо, зная, какая ты.
Она убрала его руку, только чтобы произнести с улыбкой:
— Отлично. Я хочу, чтобы ты запом …
Договорить ей не удалось, потому что, как только Драко лишился надобности в том, чтобы сдерживать её стоны, он накрыл её клитор двумя пальцами, кружа вокруг него узорами, которые он надеялся оставить навсегда. Ему тоже хотелось, чтобы она запомнила его навсегда. Он уничтожит для нее любого мужчину, потому что больше никто. Никогда. Не посмеет прикоснуться к ней так же смело и с таким же рвением, как он.
Она упала на его плечо, с силой сжимая шею, последние её слова растворились в стоне, финальном и громком, который ему удалось поймать в поцелуе, навсегда закрепить тот на своих губах и в памяти. Гермиона стала звездой в его руках, распадаясь на кусочки в экстазе. Твою мать. Казалось, она сделала всё возможное, сжав его член внутри, чтобы он кончил и укусил её нижнюю губу. До последнего Драко боялся, что он почувствует металлический вкус крови на языке, с силой сдерживая талию Грейнджер, но его так и не последовало.
— Однажды… — прошептала она прямо в его губы, всё ещё разделяя с ним дыхание, голос хрипел от пережитого оргазма. — Однажды я прощу тебя.
— Я дождусь, Грейнджер, — ответил Драко, он не хотел отпускать её из своих объятий, не когда она до сих пор путалась пальцами в его волосах. — Не сомневайся.
*
Она никому ничего не сказала. Засосы на её шее и груди говорили куда более красноречиво, чем она, но Гермиона всё равно умолчала обо всем, как бы Джинни не пыталась её уговорить рассказать. Грейнджер уже открыла рот, чтобы объявить, что никаких подробностей подруга не получит, но тут же Гарри подлетел к ним с её сумкой.
— Тебе, кажется, звонили. Я нигде не мог тебя найти.
О ярком красном пятне на шее спрашивать Поттер не стал, за что Гермиона была готова высказать ему миллион благодарностей. Она вытащила телефон из клатча и наткнулась сразу на несколько электронных писем и пропущенных звонков.
От Рона Уизли, от издательства, от руководства Daily Mail. Задержав дыхание, она открыла самое безобидное по её мнению, от редактора её книги. Первой строчки было достаточно, чтобы понять, что под бой часов, отбивающих полночь, ей подарили самый лучший подарок на свете.
Мисс Грейнджер, мы получили результаты комиссии по вашей работе. Поздравляем вас и ждём сразу после новогодних праздников для финального согласования макета. Ваша книга отправится в печать в январе.
Гермиона обернулась, чтобы найти глазами Драко, она нуждалась в том, чтобы улыбнуться ему со всем счастьем, которое её переполняло, слёзы заблестели в глазах.
Но он исчез. Сколько бы она не пыталась найти его в толпе…
И в голове всплыли последние слова, произнесенные ими в последние минуты.
— Прощай, Драко.
— До следующей встречи, Гермиона.
Комментарий к Заключение
Последняя глава перед эпилогом 😭
Я уже по ним скучаю по ужаса. Будем надеяться, что концовка вас как минимум не разочаровала, как максимум порадовала. Я довольна, на самом деле, все выстроилось в моей голове идеально так, как и должно было. Делитесь своими впечатлениями!
Референсы для главы:
▫️Платье Гермионы для последнего приема - https://pin.it/1MeSlzb
▫️Фраза “Однажды я прощу тебя” по ощущениям где-то мне встречалась, но я совершенно не помню где. Если кто-то из вас вспомнит, напишите, пожалуйста, в отзывах, чтобы я могла указать это здесь.
Эпилог будет опубликован завтра в 15:00 по московскому времени)
========== Эпилог ==========
Комментарий к Эпилог
Два трека вам для атмосферы:
Kids — Fievel
Let it all go — Birdy, RHODES
Арт к эпилогу от волшебницы Флеры можно посмотреть здесь - https://t.me/flyorart/1921
Спасибо, что пережили эту историю со мной ❤️
Гермиона всегда любила наблюдать за тем, как по-своему тоскливый и серый Лондон снова приобретает краски в марте. Постепенно на улицах распускаются цветы, солнце начинает чаще выглядывать из-за облаков, которые привычно затягивают полностью всё небо темными оттенками, любила дымку тумана на поверхности Темзы по утрам.
Прошло три года с тех пор, как её жизнь перевернулась раз и навсегда. Тогда она взялась за человека, о котором думала больше всего в своей карьере, и рискнула написать о нем свою первую статью. Тогда, весенним днём в своей квартире, отвлекшись от подачи резюме по разным компаниям, Грейнджер ступила на неизведанную, опасную территорию, на которой у неё больше не было защиты. Но текст полился словно всегда жил в её голове, будто ей всегда было, что сказать о нём.
Потом этот файл пролежал долго на её компьютере, даже когда она получила работу, он лежал в папке под именем «работа» несколько недель, Гермиона слишком боялась к нему прикасаться и рисковать столь сильно. Но она показала его сперва Джинни, потом Лаванде, а потом Рону и подтвердила свою мысль в том, что ей нужно его опубликовать.
Внимание тех, о ком Гермиона писала, всегда было для нее наркотиком, на который она подсаживалась без возможности остановиться. Угрозы, письма, попытки её подкупить, соблазнить — игра, где они, как коты, бегали вокруг да около, стремясь ухватить друг друга за хвост. С Драко все было по-другому.
Гермиона, безусловно, ждала, что однажды он заявится. Узнать, где она работает было легче, чем раскопать все факты его биографии, поэтому однажды он должен был появиться в её офисе с очередной попыткой мягко, удачно склонить её на свою сторону.
Но он был жёстким игроком, беспринципным, стоящим на своём. Ему было неинтересно рассказывать ей, как Гермиона ему интересна как человек, звать её на долгие разговоры ни о чем, чтобы наконец подобраться к сути и неуверенно попросить её об одолжении. Нет. Он выложил ей все свои карты на стол, спрятав лишь тузы в рукавах. И это подкупило.