* * *
Почтовые контакты крокодильцев с друзьями не всегда происходят в форме обмена письмами. Время от времени мы получаем обширные пакеты или рулоны. Это карикатуры художников — наших друзей и единомышленников для устраиваемых «Крокодилом» совместно с другими организациями международных выставок политсатиры. Не остается в долгу и «Крокодил». Выставки работ наших художников побывали на Кубе, в Польше, ГДР, Чехословакии, Западном Берлине.
Если стрелы монгольской сатиры попадают точно в цель, то в этом есть и заслуга крокодильцев. Не раз они выезжали в Монголию поделиться опытом со своими друзьями из журнала «Тоншуул». Ветераны-крокодильцы художники К. Елисеев, Е, Ведерников, С. Спасский щедро делились «производственными секретами» со своими молодыми монгольскими коллегами.
* * *
На прилавках зарубежных книжных магазинов можно иной раз увидеть сборники крокодильских рассказов и альбомы рисунков наших художников. Откуда? Какими судьбами?
Порой это результат активности зарубежных издателей. Такие сборники вышли, например, в Финляндии и ФРГ. Предприимчивая американка миссис Барбара Фульц издала в Нью-Йорке антологию международной политической сатиры, где 20 страниц уделила «Крокодилу». Пунктуальная мадам не забыла перевести в адрес «Крокодила» 50 долларов, на каковые был приобретен пузатый самовар. Раз в месяц за этим самоваром крокодильцы собираются на заседания своего клуба «Ча-ча», что означает отнюдь не знойный латиноамериканский танец, а «Чашка чая». Даже президент и основатель клуба художник Евгений Гуров не догадывается, что у колыбели его клуба стояла мадам Барбара Фульц из Нью-Йорка. Впрочем, сна об этом тоже не догадывается.
Однако «Крокодил» и сам участвует в издании своих сборников за рубежом. Недавно, например, с помощью издательства «Ойленшпигель» в Берлине вышла книжка рассказов и фельетонов авторов «Крокодила», а вскоре там же выходит и альбом художников-крокодильцев.
* * *
Перевод иностранного юмора — дело весьма тонкое, здесь мало знать язык, необходимо обладать, так сказать, двойным чувством юмора. И поэтому следует сказать доброе слово о переводчиках и прежде всего — о подлинных мастерах этого нелегкого искусства.
Это Наум Лабковский — «чрезвычайный и полномочный посол польского юмора». Он открыл советскому читателю Анатоля Потемковского, Януша Осенку, Стефанию Гродзеньскую и многих других отличных польских сатириков и юмористов.
Елена Тумаркина — «веселый почтальон», доставившая нашим читателям немало смешных венгерских рассказов.
Георгий Кофман давно и плодотворно переводит юмор народов Югославии.
Григорий Александров познакомил читателей «Крокодила» с одним из крупнейших современных сатириков — турецким писателем Азизом Несином.
Евгений Туганов, человек, влюбленный в литературу Болгарии, бережно сохраняет не только сюжет, но и тончайший, как запах ка-занлыкской розы, аромат болгарских рассказов.
Владимир Богачев первым ввел блестящего финского сатирика Мартти Ларин на страницы «Крокодила».
С помощью тонкого мастера художественного перевода Диноры Шполянской (ныне покойной) достоянием читателей «Крокодила» стали лучшие образцы румынского юмора…
* * *
Звонит телефон. Вахтер с первого этажа редакционного комбината недоумевает:
— Тут какой-то иностранец. Твердит: «кокодрилло», «кокодрилло», а больше ни бум-бум. Может, к вам?
Спускаюсь. Пожилой человек с пакетиком в руках. Находим общий язык — английский. Хирург из Аргентины. Приехал на конгресс кардиологов. Давнишний подписчик «Крокодила». И в знак уважения и признательности принес вот это… Разворачивает пакет, а в нем чучело всамделишного крокодиленка, выпотрошенный животик заштопан, в лапки сунута красная пластмассовая гигарка.
Ну, казалось бы, что этому хирургу там, в его Санта-Фе, наш «Крокодил»? А вот поди ж ты, значит и в далеком Санта-Фе есть добрые друзья у нашего зубастого вилоносца!
Г. РЫКЛИН
УЛЫБКИ СТАРОГО БЛОКНОТА
Он жив-здоров, мой старый крокодильский блокнот. Он чувствует себя неплохо — разговаривает, шутит, улыбается.
Давайте послушаем, о чем он сейчас разговаривает, что вспоминает, чему улыбается.
ПТИЦЫН, ПТИЦЫН И ЕЩЕ РАЗ ПТИЦЫН
Я написал для «Крокодила» небольшой рассказ. Тема — курортный ловелас.
Надо было дать фамилию главному герою рассказа. Я наугад раскрыл телефонный справочник, ткнул пальцем и попал в какого-то Птицына.
Эта фамилия и была присвоена шустрому курортному сердцееду. А назвал я его Игнатом.
И рассказ был озаглавлен так:
«Проделки Птицына».
О выходе очередного номера журнала было объявлено в газете. Там же было помещено содержание номера. В частности, упомянуты «Проделки Птицына».
В мой кабинет вошел гражданин средних лет с холщовым портфелем.
— Здравствуйте. Разрешите отрекомендоваться — Птицын. Да, тот самый Птицын, о котором вы смешной рассказец сочинили.
— Позвольте… но… ваше имя — Игнат?..
— Федор, но это неважно. А важно другое — кто вам про меня дал материал. Я знаю. Сережка Сургучов! Это факт. Я председатель артели. А он мой заместитель. Вот и подкапывается. Сейчас вам все станет ясно. Сургучов обвиняет меня в растрате. Но я эти две тысячи взял в виде аванса. Обязательно покрою. А между тем кто заключил с частником договор на постройку сарая? Сургучов! Кто во время моего отпуска совершал товарообменные операции? Сургучов! Могу все документально подтвердить.
— Пожалуйста. Приходите с документами, будем разговаривать.
— А насчет моей квартиры в вашем рассказе тоже упомянуто?
— Упомянуто.
— Вот негодяй! Не беспокойтесь, это я о Сережке Сургучове. Обо всем, подлец, успел доложить. Тут действительно мой грех. Дал я жилищному кооперативу несколько ящиков гвоздей, стекла и оконных приборов. Ну, и — обыкновенное дело: выкроили они мне квартиру с балкончиком. А Сережке завидно. А как он сам, смею вас спросить, дачку приобрел? Вам неизвестно?
Как только он вышел из кабинета, зазвенел телефон. Беру трубку.
— Алло! Это говорит Птицын.
— Какой Птицын?
— Вот в этом-то и все дело. Не Игнат… Обратите внимание, не Игнат, а Иван.
— В чем дело?
— Вы напечатали в «Крокодиле» рассказ о Птицыне. Ясное дело, не обо мне, а об Игнате.
— Так чего же вы хотите?
— Хочу жену свою успокоить. Значит, вы писали об Игнате, а я, Иван, тут ни при чем. Условились?
Я повесил трубку. Тотчас же в кабинет вошел молодой человек, совершенно лысый и в желтых крагах.
— Пардон. Я — Птицын.
— Вы— Игнат Птицын?
— Ошибаетесь. Вы, наверное, хотите сказать — Николай Птицын. Да. Я и есть Николай Птицын. Тот самый, кому посвящен ваш рассказ. Я догадываюсь, о чем идет речь.
В тот же день меня посетили еще пять Птицыных.
КАК МЕНЯ ДУРАЧИЛИ
Это рассказ о том, как меня, редактора «Крокодила», в течение долгих часов дурачил Илья Алексеевич Суханов, председатель сельского Совета.
Познакомился я с ним случайно в Вышнем Волочке.