Один уважаемый художник нарисовал полицейского, расстреливающего из пулемета демонстрацию рабочих, причем патроны в пулеметной ленте оказались направленными пулями на полицейского.
Когда об этом сказали автору карикатуры, он, не растерявшись, воскликнул:
— Так ему, полицейской собаке, и надо!
Рисунок он, конечно, переделал.
Пришлось мне когда-то рисовать персонажа, дующего в громадную трубу — бас-геликон. Я счел возможным не придерживаться особой технической точности в изображении многочисленных деталей и клапанов этого инструмента. В результате я получил свыше ста писем от обиженных читателей-музыкантов.
Был в практике «Крокодила» случай, когда ошибка художника сыграла, так сказать, положительную роль.
Замечательный мастер сатирического рисунка Иван Андреевич Малютин нарисовал для обложки журнала карикатуру, на которой был изображен самогонщик с самогонным аппаратом.
После выхода журнала в свет редакция получила несколько возмущенных писем. Нашлись любители самогона, которые решили положить крокодильский рисунок в основу устройства своих самодельных аппаратов. В результате — лишние расходы и сплошной брак.
И. А. Малютин мастерски владел кистью и карандашом, но самогонный аппарат он никогда «в натуре» не видел и поэтому целиком сфантазировал его…
М. ВИЛЕНСКИЙ
ДРУЗЬЯ И ВРАГИ
— Здравствуйте, с вами говорят из иностранного отдела «Крокодила». Скажите, пожалуйста, сколько у нас подписчиков за границей?
Заведующая сектором экспорта периодики «Международной книги» отвечает нам из небоскреба на Смоленской площади:
— На 1972 год за рубежом подписались на «Крокодил» приблизительно сорок тысяч человек.
Конечно, неверно было бы думать, что все наши зарубежные подписчики просто почитывают «Крокодил». Нет, многие его изучают. Въедливо, пристально, почти с лупой и при этом не очень музыкально скрежещут зубами. Сатира — дело серьезное, это не зря сказано…
17 июня 1954 года Соединенные Штаты направили Советскому правительству ноту протеста в связи с публикацией в журнале «Крокодил» карикатуры, «высмеивающей трагическую смерть бывшего министра обороны США Форрестола». Как известно, печальной памяти министр свихнулся на почве антисоветской истерии, которую сам же усердно раздувал. Перенапрягши психику на этой неблагодарной работе, министр с криком «Танки! Русские танки!» выбросился из окна.
На крокодильском рисунке Форрестол выглядел в точности таким, каким он представлялся воображению всех честных, нормальных людей, сторонников мира, — обезумевшим маньяком войны. И естественно, советское Министерство иностранных дел вернуло американскую ноту посольству США без рассмотрения.
Да, сатира — дело серьезное. И весьма.
Матерый американский «советолог» Гарри Шварц прикидывается, будто читает «Крокодил» не просто с настороженным вниманием, а с… радостью! Он утверждает, что «Крокодил» — «дыра в железном занавесе», сквозь которую он, Гарри Шварц, видит столь сладкие его сердцу теневые стороны советской действительности.
Продувная бестия Шварц довольно грубо передергивает по крайней мере три карты одновременно. Во-первых, притворяется, будто не ведает, что критика и самокритика всегда были в чести у советских людей. Во-вторых, Шварц представляет дело так, будто бы критика наших недостатков — монополия «Крокодила». Он словно бы не замечает бесчисленных острокритических материалов в наших газетах с миллионными тиражами. И, в-третьих (наиболее заезженный трюк), Шварц трактует отдельные частные недостатки, высмеиваемые «Крокодилом», как явления, будто бы типичные для советской жизни.
Мистеру Шварцу, любителю подглядывать в скважину распахнутых настежь дверей, можно раскрыть еще один производственный секрет: нас, крокодильцев, ничуть не волнуют такого рода шулерские проделки. Мы боролись и будем бороться с нашими недостатками без оглядки на заграницу.
Некоторые иностранные туристы включают «Крокодил» в список первейших московских достопримечательностей: «Лебединое озеро» в Большом, метро, Василий Блаженный и… редакция «Крокодила».
Чем объясняется подобный повышенный интерес?
В сознание западного обывателя годами вбивалось ложное представление об «отсутствии свободы печати» в Советском Союзе. Ничто так не ломает этот стереотип, как хотя бы минутное знакомство с «Крокодилом». Каждой строчкой своих конкретных фельетонов, прямо по фамилии называющих бюрократов, бракоделов, хапуг и прочих отрицательных героев, «Крокодил» ошеломляет западного обывателя, излечивает его от заблуждений касательно нашей печати.
Резкая антиимпериалистическая позиция «Крокодила», неуклонное разоблачение им колонизаторов, эксплуататоров и агрессоров всех мастей — вот причины той хронической ненависти, которую питает к «Крокодилу» его лондонский «коллега» — старейший буржуазный сатирический журнал «Панч».
Свои чувства «Панч» выражает отнюдь не в форме дипломатических нот. Он набрасывается на «Крокодил» с примитивной яростью оголодавшего бульдога.
В 1955 году «Панч» выпустил приложение — пародию на «Крокодил». Не очень удачно подделав стиль художников-крокодильцев и верстку нашего журнала, «Панч» угостил своих читателей основательной порцией антисоветчины.
Но все рекорды побил нынешний редактор «Панча» мистер Уильям Дэвис. Три года назад этот джентльмен прибыл в Советский Союз, в гости к «Крокодилу». Здесь он всячески рекламировал свои «социалистические убеждения», говорил о том, что «Панч» слишком долго обслуживал «верхи» английского общества, а вот теперь, при нем, при Дэвисе, «Панч» наконец станет подлинно демократическим журналом, атакующим британскую знать.
Дэвис без устали нахваливал все виденное в Советском Союзе. В особый восторг привела его поездка в Грузию и веселое, щедрое застолье в доме старого колхозника, сын которого читал Дэвису по-грузински монологи из шекспировских пьес.
Правда, в Москве обнаружилось, что Дэвис — это псевдоним, а настоящее имя и фамилия гостя — Адольф Гюнтер Кис и паспорт у него не британский, а западногерманский. Но это открытие было далеко не самым удивительным Полностью мистер Дэвис, он же Адольф Гюнтер Кис, раскрылся по возвращении в Лондон. Опубликованный в «Панче» его отчет о поездке в СССР был полностью выдержан в духе «холодной войны». Иллюстрации изображали «русских» в шароварах, приплясывающих под угрозой штыков конвоира. В монологе Гамлета на грузинском языке Дэвис расслышал, оказывается, угрозу арестовать его и сослать в сибирскую тюрьму.
Пришлось крокодильцам публично отстегать этого идеологического лазутчика со страниц «Крокодила» и «Журналиста».
Но было бы, конечно, ошибкой считать, что контакты «Крокодила» с Западом всегда носят напряженный искрометно-зубодробительный характер. Отнюдь нет.
Советским и американским карикатуристам до сих пор памятна поездка в Соединенные Штаты Виталия Горяева и Ивана Семенова— виртуозных рисовальщиков и к тому же обаятельных, сердечных людей. Матерые буржуазные издания боролись между собой за честь напечатать серии рисунков Горяева и Семенова, цитировали их высказывания на пресс-конференциях. В. Н. Горяев и И. М. Семенов приняли участие в ежегодной конференции американской ассоциации газетных карикатуристов, где были избраны почетными членами ассоциации.
Иван СЕМЕНОВ
Девятью годами позже Кукрыниксы и Борис Ефимов побывали в Лондоне, где повидались со своими английскими коллегами.
Вот как рассказывает об этом в «Крокодиле» Борис Ефимов:
«Меньше всего мы думали встретиться в Лондоне с… Крокодилом. Он смотрел на нас приветливо, явно радуясь приходу советских карикатуристов. Крокодил был изображен на плакате, вывешенном по случаю нашего посещения художественных мастерских Кэмдена — одного из крупнейших районов английской столицы».