На северном вокзале сдал чемодан в камеру хранения. С этого вокзала вечером того же дня я должен был выехать дальше в Германию, в город Эссен.
В Париж я попал впервые, и весь день прошел в беготне по городу. Площадь Бастилии, кладбище Пер-Лашез, Собор парижской богоматери, Эйфелева башня… Ну вот, кажется, основное из того, что я наметил, осмотрено, и день закончился. Уже вечер, а у меня во рту с утра маковой росинки не было.
Недалеко от вокзала в маленьком ресторанчике я наконец расположился за столиком и заказал обед. Когда официант записал в блокнотик заказанные блюда и отошел, я решил проверить, все ли у меня в порядке с документами.
Железнодорожный билет на месте и в порядке. Паспорт у меня распух от большого количества вклеенных дополнительных листков, заполненных различными визами.
Французская транзитная виза выдана на сутки, германская въездная виза получена еще в Эссене. Но где бельгийская транзитная виза – Лессе-Пассе? Она дается на отдельном листке. Ее в паспорте нет! В Лондоне забыли взять бельгийскую визу.
Что же делать мне? Завтра воскресенье, и все учреждения закрыты. Оставаться до понедельника не могу: у меня могут возникнуть недоразумения с французскими властями.
Пойти в посольство и посоветоваться там? Но кого, кроме дежурного, я найду там в субботу вечером?
Вот так ситуация!
И оставаться нельзя, и ехать без визы невозможно.
А может быть, все-таки рискнуть? Я еду транзитом, у меня спальное место. Неужели бельгийцы высадят? Неужели будут беспокоить ночью? Поеду! Ведь рано утром я буду уже на германской границе в Аахене.
Самочувствие неприятное. Проводник вагона предлагает отдать ему билет и паспорт и лечь спать, границу будем пересекать во втором часу ночи.
Но разве заснешь? Беру книгу, но читать не могу. Неотступно преследует мысль – проеду через Бельгию или задержат? И вдруг вспоминаю, что у нас нет с Бельгией дипломатических отношений. Стало еще тоскливее.
Вот и граница. Если поезд отойдет и в мое купе никто не явится, то лягу спать, – ноги гудят, и их хочется вытянуть. Каждая минута кажется вечностью.
Вдруг легкий стук, в дверях появляется проводник. У него растерянное лицо, а в руках мой паспорт:
– У вас паспорт не в порядке.
Только он успел произнести эти слова, как за ним выросла мощная фигура бельгийского жандарма. У жандарма круглое мясистое лицо, украшенное мощными кустистыми черными усами, кончики которых нафабрены и подняты кверху, что делает его удивительно похожим на Вильгельма Второго.
Он подносит руку к козырьку фуражки и хрипло произносит:
– Вам надо получить разрешение на проезд через Бельгию, – и он берет паспорт из рук проводника.
А в это время я мучительно искал выхода. Ведь у меня французская-то виза есть. Отношение Франции и Бельгии близкие, раз французы выдали мне визу, чего же бельгийцам-то беспокоиться?
И под влиянием этих мыслей, я выпалил:
– Mais j’ai le visa francais![2]
И тотчас же понял, какую глупость я совершил.
Жандарм покраснел и с раздражением произнес:
– В вашем паспорте я видел визы многих стран мира, вы считаете, вероятно, необходимым их получать. А разве Бельгия не такая же страна, как и другие, в которых вы побывали?
Его голос был полон гнева: «Нет, я не могу вас пропустить без разрешения бельгийских властей».
Что же теперь мне делать? Помимо того, что у меня нет визы, я еще умудрился обозлить жандарма. Только этого мне и не хватало.
Как же быть? Меня высадят на этой маленькой пограничной станции. Надо находить выход из этого положения.
Дать ему на чай? Но как это сделать? Да и возьмет ли он? Можно еще больше осложнить все дело.
А жандарм продолжал твердить: «Вы должны получить разрешение у представителей бельгийской власти на проезд через территорию Бельгии».
Мне показалось, что он как-то подчеркивал слова – «представителей бельгийской власти», а раздражение у пего как будто бы улеглось.
И вдруг выход нашелся! Обращаясь к жандарму, я произнес:
– Вот, как к представителю бельгийских властей, я и обращаюсь с просьбой разрешить мне проехать через вашу страну.
Жандарм поднял руку и тронул пальцами кончик уса.
– Конечно, я могу это сделать, но я принужден буду вас оштрафовать.
Ну, как будто бы появляется какая-то надежда.
– Раз я допустил нарушение установленных правил, конечно, у вас есть основания наложить на меня штраф.
По глазам жандарма я видел, что он доволен моим ответом.
– Но я вас крепко оштрафую.
У меня упало сердце. Хватит ли денег? Только бы хватило.
– Я рассчитываю на вашу справедливость.
Казалось, жандарм оценивал ситуацию. Он окинул взглядом купе, посмотрел на полку, где лежал мой чемодан, и затем произнес: