Все блестело и сияло чистотой. Никакой шелухи на полу, пыли и грязных тарелок в раковине. Дорого и со вкусом.
Пол оказался с подогревом, что было для моих озябших ног очень кстати.
— Есть, что выпить? — спросил я, вешая мокрое пальто на спинку стула.
— Макс, может лучше, в другой раз посидим?
— Блин, Андрюха, когда в другой раз? У тебя, то роды, то командировка, то у Ленки голова болит, то вы к её маме на день рождения. Я понимаю, что жены и взрослая жизнь совсем нас развела, но раз уж твой друг к тебе пришел, нужно хотя бы чаю предложить, раз выпить нечего.
Андрей вздохнул, барабаня пальцами по столу. Я тоже вздохнул и слегка улыбнулся.
— Ты, кстати, мне деньги собираешься когда-нибудь отдавать? — спросил я. — Мне бы они сейчас пригодились. Дома кошелек забыл.
— Сейчас нет денег. Давай в другой раз.
— Нет пяти тысяч? — спросил я, окидывая круговым взглядом кухню.
— Сейчас нет денег, — ответил он, и стало заметно, как в его голубых глазах заметалась досада, которая вот-вот могла перерасти в злость.
— Ты же не в нашем бюро работаешь, Андрюх, чего прибедняться, — проговорил я, разглядывая маленькую дырку на своем правом носке.
— Денег хватает, но сейчас у меня машина в кредит, а также ипотека, как ты помнишь, — сказал друг и поправил икону, висевшую на стене.
— Помню, — сказал я. — Есть такая поговорка: «Не пытайтесь чертить свою жизнь по линейке, больше подойдет циркуль».
— Слушай, Макс, я и не думал, что ты такой мелочный. Я ведь тебе столько раз помогал в институте.
Я вопросительно на него уставился.
— Разве не так? — спокойно спросил Андрей, налив в стакан воды и кинув туда шипучий аспирин, который лежал у него в бездонном кармане халата.
— Ладно, проехали, — ответил я, повернувшись к окну и увидев свое жалкое отражение. — Что теперь ссориться из-за этих пяти тысяч….
Повисла томительная пауза.
— Слушай, а может, поехали к Степану? — уже совсем равнодушно спросил я. — Посидим. Вспомним юность. Может, вообще соберем всех.
— Мы только недавно с юбилея приехали, — ответил он. — Да и к Степану у меня нет больше желания ехать. Превратил квартиру бабки в притон. Мы с Леной к нему заезжали как-то, так целый час его искали в собственной квартире. Нашли спящим в чулане, заваленным старым хламом. Квартиросъемщик сказал, что он пришел пьяный и его детей пугал.
— Он что, квартиру сдает?!
— Этот дурак сдал одну комнату переселенцам из Средней Азии. Ты бы видел, во что теперь превратилась квартира.
— Зная Степана, это может плохо кончиться.
— Они ему водку покупают. Поят его, а он и рад. Короче, я тебе бы не советовал к нему приезжать. Только зря потратишь время.
— Я тебя совсем не узнаю.
— Не поеду, — пробубнил Андрей, оторвав виноградинку с ветви. — Ночь уже, да и семья у меня. Он взрослый человек. Пусть сам решает свои проблемы, раз впутался.
— Ты это сейчас серьезно?!
Дверь на кухню открылась, и в проеме появилась Ленка в пижаме цвета фисташкового мороженного. Лицо у нее с правой стороны было от сна заспанное.
— Привет, Максим, — сказала она холодно, кивком головы зовя мужа в коридор. — Я его на минутку.
— Привет, — сказал я. — Да, конечно, конечно.
Андрей вышел.
Продолжая сидеть на стуле, я открыл дверцу холодильника и, окинув его взглядом сверху вниз, взял с нижней полки заветренный кусок копченой охотничьей колбасы.
Краем уха я услышал, как Ленка промывает мозги мужу: «Зачем он пришёл ночью? Первый час! Ребенок проснулся! Нечего тебе там делать. Отдай ты эти пять тысяч».
Через несколько минут Андрей зашёл на кухню и сказал, положив хрустящую бумажку на стол:
— Вот деньги, Макс, а теперь тебе пора.
— Ухожу, ухожу, — прожёвывая колбасу, сказал я. — Спасибо за гостеприимство.
Андрей сделал вид, что ничего не заметил.
— Извини, что побеспокоил, — сказал я, надевая сырое пальто.
— Ничего страшного.
Я вышел в коридор. Обулся и направился к лифту.
— Кстати, а чего ты такой мятый? — спросил Андрей. — Хорошо кто-то тебя приложил, я смотрю.
— Никто меня не прикладывал. Я поскользнулся.
— Ну да, — ухмыльнувшись, сказал он и закрыл дверь.
— Счастливо, — пробормотал я.
Хлопья снега медленно оседали на землю. Мое настроение вконец упало. Мне хотелось есть, спать, но только не назад домой — в пустую съемную квартиру, и я решил выпить горячего черного кофе, а потом все-таки отправиться к Степану в одиночку.