— Он ведь… тебе нравился, да? И ты ему.
— Просто дружеская симпатия. Но, смотри, если ты будешь сомневаться и мучить бедного мальчика, я ведь могу и передумать. Вот останусь здесь, разведусь с Миром и как возьмусь за Ена!
— Не надо! В смысле, оставайся, но с Миром не разводись. Вы ведь с ним сейчас очень даже ладите, правда? Так, может, он потом не захочет тебя отсылать? Будешь тут хозяйкой, ещё детей родишь… Нет?
Рада поспешно отвернулась, скрывая выражение своего лица. Нора только что проехалась по больному, ведь она как-то незаметно для себя начала думать о том же. Нет, конечно, она хотела на Землю, но… Остаться здесь она тоже хотела, и с каждым днём всё сильнее. В этом спокойном дружелюбном мире без вечной суеты, смога и выматывающей работы. И ещё без любимой подруги, любимых и памятных Питерских местечек, телефонов-телевизоров… Равноценная замена? Да! Ещё какая!.. А если бы ко всему этому мистер бывший несносный тигрище, вопреки договору, решил бы оставить её себе насовсем, сказал, что любит… Без всяких долгих речей и стихов, пусть самых распрекрасных, просто бросил бы мимоходом «да ну его, этот развод, вдруг Ра-Рима обидится, да и вообще я к тебе уже привык, останься, а?» Она тогда бы сделала вид, что думает, поломалась бы немножко… И согласилась.
Но возможно ли это? Рада была в этом крайне не уверена. Всё же они с Миром действительно слишком разные. И он вполне может любить «верную» Нору, даром что сейчас старается о ней не упоминать… Так что хватит мечтать и надеяться, больнее же будет.
Через несколько дней, опять-таки в отсутствие хозяина, состоялось одно любопытное «объяснение на троих». Излишне совестливый Ен решил больше не обманывать возлюбленную и признаться в том, что он — туборг. Понятное дело, он ужасно боялся вызвать таким откровением её ненависть и отвращение, и попросил Раду присутствовать при разговоре и замолвить за него словечко. Она согласилась с превеликим энтузиазмом и так вдохновенно расписала Норе рыжикову честность, самоотверженность и прочее, что её закономерный испуг оказался вещью мимолётной и вскоре сменился ожидаемым восхищением. Ен даже подумал, что она перестаралась, и от смущения пошёл красными полосками…
Под конец Рада, чувствуя себя каким-то дедушкой Лениным, толкнула речь о том, что историческое ра-римское предубеждение против туборгов пора решительно изживать! А то травят бедных однохвостых с малолетства, вот они и мстят потом всем без разбору. Мало ли ещё таких, как Ен? Вот и надо донести до народных масс архиважную идею: «каждому — по делам его!» И начать надо как раз с хозяев, коль они для всех пример. Рано или поздно должно получиться!
Пока же Миру единогласно решили об этом не говорить. Рада предложила подождать до рождения наследника: тогда размякший папаша будет особенно лояльным, да и со своими дальнейшими планами уже определится. В любом случае она грудью встанет на Енову защиту, пусть он не сомневается!
Этим же вечером перед сном Раде пришло в голову, что, если бы не туборги, и Ен, и в дальнейшем его брат смогли бы обеспечить своим женщинам комфортную и безбедную жизнь, а не обрастать комплексами, завися от Мира. Они же сами сыновья хозяина! Что-то сейчас творится в их родном риале, остались ли там туборги насовсем или ушли за своим честолюбивым главарём дальше? И вообще… странно. Уже целых полтора месяца от них ни слуху ни духу. Это, конечно, радует, но…
Накаркала!
Это было первой мыслью Рады, когда на следующий же день, к вечеру, в дом влетел Варр, бросив совершенно измотанного шашня прямо под окнами. Сам он выглядел не лучше — грязный, взъерошенный, да ещё с замотанной какой-то тряпкой правой рукой.
— Что случилось??
— Беда. Туборги напали на приграничную деревню.
— Жертвы есть? — Ра-Мирр машинально оглянулся на жену и дёрнул подбородком — уходи, мол, но получил в ответ ожидаемую фигу.
— Пятеро. Они налетели ночью: внезапно, с жуткими криками и воем, народ перепугался… А они носились от дома к дому, грабили, поджигали… и смеялись. А потом так же быстро исчезли.
— Пожар потушили?
— Да, успели.
— А Барр?
Парень опустил глаза.
— Ранен, серьёзно. Я побоялся его везти.
— Правильно. Оставайся тут, девушки тебя полечат, или лучше мне?
— Да нет, там царапина! Я с тобой поеду.
— Не обсуждается. Тебе нужен отдых.
— А ты?…
Мир повернулся и успокаивающе улыбнулся своей встревоженной тигре. Обнял, ласково чмокнул в лоб, потёрся щекой о золотистое мягкое ушко. Как раз вчера Рада снова «перекрасилась» — выпила слабительного отварчика, для смены имиджа. И заодно рассказала истинную причину его частых побегов в комнату уединения. И посмеялись же они…
А теперь шутки кончились. Если туборги рискнули напасть на владения Ра-Мирра, значит, они уже совсем близко. И — совершенно не опасаются мести сильного (и очень злого!) хозяина. Почему?
— Не волнуйся, моя хорошая. Я не один поеду, с чего ты взяла? И буду осторожен, очень, обещаю.
— Ладно… Возвращайся поскорее. Может, ты тогда Ена с собой возьмёшь?
— Нет, пусть лучше вас охраняет. Не то, чтобы я реально опасался, что они припрутся прямо сюда… Но мне так спокойнее будет. Он, в отличие от Харима, парень тренированный.
— И ты теперь тоже!
— Благодаря тебе… Ну всё, я побежал!
Он ещё раз поцеловал её и выскочил за дверь.
Следующий день прошёл для Рады в томительном ожидании новостей и закончился второй почти бессонной ночью.
А ещё один… начался очень странно. Когда девушка открыла глаза, над её головой висело полуденное полосатое солнышко, красивыми бликами играя на разноцветных и очень знакомых камнях. Она медленно села и на всякий случай протёрла глаза — но пасторальный пейзаж и не думал исчезать. Мягкая травка, ручей, деревья — с одной стороны поляны зелёные, с другой — обугленные или засохшие. Да, пожар в тот раз подошёл к ним почти вплотную…
— Рада…
Она резко обернулась и увидела в паре шагов позади себя старшего рыжика. Он сидел, облокотившись на руки, и явно ждал, когда она проснётся.
— Ен! А что мы тут делаем?
Его взгляд ей почему-то очень не понравился…
«Любимая. Когда ты прочитаешь это письмо, мы будем уже далеко. Не знаю, что ты сделаешь… да это уже и неважно. Я даже не прошу у тебя прощения. Потому что знаю — не простишь. Я бы сам не простил. Вот так ты и убедилась, что туборг всегда остаётся туборгом, чью бы личину он не носил. Я стал предателем, Нора. И пошёл на это… не совсем легко, но пошёл. Просто потому, что не вижу другого выхода. Думаю, мы больше не увидимся, поэтому сделаю себе маленький подарок — попытаюсь хоть немного оправдать свой поступок. Может, ты всё же меня поймёшь…
Нападение на приграничную деревню было всего лишь отвлекающим манёвром. Им нужно было, чтобы Мир уехал — сразу и на несколько дней. Если ты помнишь, поздно вечером ко мне прибегал мальчишка из деревни, приносил письмо. Я сказал, что оно от моего брата — он пишет, что их класс уехал на очередную экскурсию с ночёвкой. Никто этому не удивился. Я солгал тебе. Мне действительно написал Сан, но под диктовку самого У-Рода. Они похитили их, Нора, обоих. И потребовали взамен Раду. Почему её? Очень просто, чтобы без помех подготовиться к приходу Мира. Он в любом случае попытается её освободить… И скорее всего погибнет. Я знаю, что говорю. Эти трусы никогда не стали бы рисковать просто так. Значит, уверены, что справятся с ним, наверняка уже его риаль между собой поделили… Больше я ничего не знаю. В письме был приказ доставить её до вечера в дом Ра-Дара. Страшно даже представить, что там сейчас происходит… Да, Нора, я могу тебе в этом признаться. Мне страшно. И очень больно. Я предаю тебя, Мира и, главное, Раду — беззащитную беременную женщину, ради своего брата и этой девочки. Знаю, что туборги могут разделаться с ними независимо от моего решения, но, надеюсь, что смогу хоть как-то им помочь. Слабая надежда… Но если я не приеду в срок, её не будет совсем. Я просто знаю их методы…
Если бы я мог, я не стал бы этого делать. Сейчас разбужу Раду и попытаюсь с ней поговорить… Клянусь, я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы она не пострадала. Но на самом деле я не уверен ни в чём.