— Значит, и хвалёную уродскую ловушку ты легко обошёл?
— Ну, не то что бы легко, и не то что бы обошёл, — Мир машинально потёр ключицу, где красовался почти незаметный на коже тонкий шрам. — Не волнуйся, скоро совсем пройдёт. Подробности рассказывать не буду, но вляпался, конечно, по глупости, слишком торопился… Моя беспечность стоила жизни троим ребятам, и этого я не прощу себе никогда. Да и потом… Догадываешься, как ведут себя загнанные в угол звери, понимающие, что вот-вот им придёт конец? Обречённые туборги дрались так отчаянно, что несколько раз «выпивали» нашу совместную силу чуть ли не до дна. Без помощи земли мы бы вообще не справились… Она сама подсказывала, как лучше действовать: внезапно свалить на них дерево или устроить разлив реки. Зато могу теперь сказать точно — взрослых туборгов на Ра-Риме больше не осталось, ни одного.
Рада стремительно побледнела и откинулась на подушки. Следующий вопрос получался чисто риторическим, но не задать его она не могла.
— А Ен?
Ра-Мирр внимательно вгляделся в её лицо.
— Ты его жалеешь? После всего? Или… он для тебя так много значил?
— Да, значил. И, что бы ты ни думал по этому поводу, я не считаю его предателем. Вот скажи, Мир, если бы тебе пришлось выбирать, к примеру, спасти меня или своего ребёнка, что бы ты выбрал?
— Ничего. Не надо мне таких «примеров».
— Видишь… Ты боишься даже предположить, что придётся жертвовать одним близким человеком ради другого. Это очень жестокий выбор, Мир. Я никому не пожелала бы оказаться перед ним, даже врагу. Но теперь уже поздно рассуждать и оправдывать. Ты ведь убил его, правда?
Он отвернулся к окну и некоторое время пристально разглядывал цветущие кусты.
— Ен сам попросил меня об этом. Во время боя он сумел выбраться из комнаты, где его держали, отобрал у кого-то нож и налетел на туборгов как безумный. Наверное, надеялся, что его прикончат в схватке. Не случилось, зато сам он положил многих. Я видел, как он носится по двору и убивает, убивает… Ты была права — это жуткое зрелище, но и красивое тоже, я даже засмотрелся. А когда туборгов больше не осталось, Ен подошёл ко мне. И молча протянул свой нож.
Рада упала лицом в подушку и беззвучно зарыдала. Мир тут же оказался рядом с платком и стаканом воды.
— Прости. Не плачь ты из-за него, солнышко…
— Заткнись! Зачем ты это сделал, Мир, как ты мог?! Ты что, Господь Бог, чтобы брать на себя ТАКОЕ??
— Рада! Я сказал — не плачь! — он оторвал её от подушки и легонько встряхнул, потом насильно впихнул воду. — Ты можешь меня дослушать или нет?! Жив твой Ен! Не смог я этого сделать, понимаешь ты это? Не смог!
— А что же…
— Сама понимаешь, как я тогда на него злился. Если б его убили в бою — посчитал, что он получил по заслугам. Но резать его, как воола… Ты за кого вообще меня принимаешь?? Хотел просто дать мальчишке хорошего пинка, пусть катится на все четыре стороны. Но тогда он сам на себя руки наложит, я это видел. Залез к нему в голову — а там такое… Даже мне стало страшно. И я понял, что выход тут есть только один. Велел ему передать мне свой стирающий поток, да и стёр ему память с того момента, как он получил то злосчастное письмо. Так что теперь Ен помнит, что присоединился к моему отряду, покрошил кучу туборгов и освободил своего брата и Машку.
— Как они?
— Прекрасно. Конечно, тогда они жутко испугались, но Маша говорит — её жених вёл себя, как настоящий мужчина, защищал, даже получил боевое ранение (синяков наставили — это да, но больше ничего страшного). А потом их Би-Дон смог выкрасть и спрятал.
— Ха, не говори мне про этого труса! Если бы не я…
Мир выслушал её рассказ о зомбировании предателя внешне спокойно, но подушку в результате пришлось заменить — он и сам не заметил, как разодрал её на две аккуратные половинки.
— Понятно. Значит, вот в чём было дело… Не волнуйся, братья оба получили по заслугам. Си-Фон в разгар боя попытался сбежать и сдуру залез на уродского шашня, думал, он самый быстрый. А тот, видимо, имел какую-то связь с хозяином или вроде того — короче, скинул и так потоптал, что… в общем, сплошная смятка.
— А Бидон?
— Он жив, но с того дня стал какой-то придурковатый. Точнее, вроде и нормальный, но Да-Ная первая заметила: стоит его о чём-то попросить, настойчиво так, и при этом смотреть в глаза, как он словно стекленеет и послушно делает, что велено. Уже все их фамильные украшения ей отдал, замуж за какого-то простого парня выйти разрешил, хотя до этого против был, и так далее. Он сейчас формально глава рода, больше некому. Может, у Наи будущий хозяин родится, или самого его женить, что ли? Всё ж какие-то зачатки силы у Би-Дона есть. Хотя, после того, что ты про него рассказала, я бы предпочёл вариант с Наей. А этого засранца…
— Правильно, кастрировать, чтоб генофонд вам не портил! — подхватила Рада. — Или… Хм. У меня тут одна идейка появилась, потом скажу. Хочу сначала про Нору узнать. Она-то как после всего этого?
— Сейчас — отлично, — усмехнулся супруг. — А до этого, сама понимаешь… Я тогда Ена с собой забрал в наш «поход века», с такими умениями он там очень пригодился. Норе написал письмо, где изложил всё, как есть. И, когда через месяц мы вернулись, она уже приняла решение. Собственно, увидев её, я уже в нём не сомневался…
— А что такое?
Мир жестом изобразил небольшой, но вполне конкретный пузень, и она изумлённо захихикала.
— Ну они и шустрые ребята! И безголовые к тому же.
— Это точно. В общем, Нора сказала, что всё равно хочет замуж за Ена, тем более, ребёнок, но попросила и ей подчистить память.
— И правильно. В семейной жизни такие воспоминания совершенно лишние. А то накручивать себя мыслями, что муж предаст и во второй раз и пожертвует лично тобой — так и до психоза недалеко.
— Вот-вот. Поэтому мы с тобой сейчас единственные, кто знает всю правду. Хотя, если хочешь, я могу и тебя «почистить», и тогда этот рыжий снова станет для тебя идеалом.
Рада вгляделась во внешне невозмутимое лицо мужа и со смешком показала ему язык.
— Знаешь, пусть лучше останется всё, как есть. Нам с тобой в назидание. К тому же, готова поспорить, у тебя со мной ничего не выйдет. Ты и до того, как я стала хозяйкой, не смог толком залезть ко мне в голову, а теперь-то и подавно не сможешь. И не надо на меня так смотреть, не боюсь!
— И зря!
Рада, смеясь, попыталась спрятаться под одеялом, но не успела. А потом желание смеяться пропало, вытесненное другим желанием. Как жаль, что пока нельзя!
— Мир… А кто тебе сказал, что я вообще люблю идеальных мужчин? Нифига подобного. Мне с идеальным было бы скучно, а ему со мной…
— Слишком весело?
— Угу. Открою тебе страшную тайну: мне нравятся эгоистичные, упрямые, надменные и деспотичные зануды! Точнее, один такой.
— Я — зануда??
— Ага, а против всего остального не возражаешь! Ладно, ты — не зануда, и даже не надменный. По крайней мере, со дня нашей свадьбы. И, если не испортишься и пообещаешь вести себя хорошо, то я тогда тоже пообещаю… Подставь ушко…
Через пару секунд побуревший Мир кубарем скатился с кровати и по пояс высунулся в окно. За спиной раздалось довольное хихиканье.
— Жестокая ты женщина! Вредная, коварная и бессердечная. Вот что с тобой делать?!
— Как что? Любить и баловать! И никак иначе, мой милый. Сам женился — сам и мучайся!
— Интересно, вы, землянки, все такие, или мне одному так повезло?
— Конечно, повезло! Другие гораздо… в смысле, с ними ещё веселее, чем со мной. Гораздо веселее.
— До нервного тика?
— Ха, тик — это мелочи, мы и покруче загнём! Или все ваши мужики такие пугливые и слабонервные?! Смотри, даже ты привык… И только попробуй крякнуть, что чем-то недоволен!
— Да молчу я, молчу…
— Вот и молодец! А тигры и вправду много теряют, что не могут познакомиться с нашими девчонками. Особенно из России — мы ж мало того, что самые красивые, так ещё и не дурочки, и с фантазией, плюс самоотверженные и верные (ну, по крайней мере, генетически). Мы бы вам тут такое устроили, ух!