Если бы Ева не вступила в союз с дьяволом, не прельстилась его обольщением, не отступила бы от общения с Богом, то не было бы греха. Своеволие, непослушание были причиной смерти души. Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть (Прем. 1, 15). Эти слова Соломона, определяющие значение и происхождение на земле смерти, вместе с тем служат и свидетельством бессмертия человека, ибо души праведных в руке Божией, и мучение не коснется их. В глазах неразумных они казались умершими, и исход их считался погибелью… но они пребывают в мире (Прем. 3, 1–3). Соломон говорит, что только одни неразумные видят в смерти конец, прекращение бытия. Следовательно, человек одарен бессмертием. Прерванное общение души с Богом составляет для нее смерть.
Неестественность и необходимость смерти
Из Священного Писания видно, что смерть неестественна для природы человека: Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих, ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно, и нет пагубного яда, нет и царства ада на земле (Прем. 1, 13–14).
Но с падением, с тех самых пор когда человек обратил свою любовь к запрещенному, любовь к вечности заменилась любовью к вещественному, временному, душа изменила себе. Она находится в больном состоянии и привязана к тому, что не соответствует ее природе.
Бог сотворил человека не для того, чтобы он оскорблял своего Творца нарушением Его святой воли. Желание Бога – вечное блаженство человека, доказательством чего служит сама природа человека, постоянно стремящаяся к приятному в жизни и желающая уклониться от смерти. Итак, блаженная вечная жизнь – это назначение человека, а грех – явление неестественное. Смерть – это следствие греха, и она неестественна природе человека, так как он сотворен бессмертным и телом, и душой.
Наказание, когда оно справедливо, в конечном счете полезно. Так для человека благотворна и смерть. После грехопадения Адама и Евы, учит наша Церковь, смерть была необходима как средство для удержания зла от его дальнейшего распространения. Если бы Адам и после своего падения остался бессмертным телом, то и зло было бы бессмертно, и тогда для человека не было бы надежды на спасение. Чтобы с бессмертием человека и аду не сделаться вечным, с этой целью и запрещено было Адаму после его греха вкушать плод дерева жизни (Быт. 3, 22).
Теперь, когда держава смерти разрушена Крестной смертью Христа Спасителя, верующие в Него искуплены и оправданы от первородного греха. Корень зла в природе человека заключен в самом плотском зачатии, а следовательно, в том союзе, который связывает тело с душой. Он может быть истреблен только разрывом этого союза. Отсюда вывод: сколько бы ни очищал себя человек на земле и как бы ни совершенствовал себя в святости, он не может полностью истребить в себе корень зла и достичь такого состояния, чтобы не тяготиться телом и не вздыхать вместе с апостолом Павлом: Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти? (Рим. 7, 24.)
Благотворность смерти
Неблагоприятные обстоятельства, которые, как камень, ложатся на душу, приводят ее в скорбь, смущение и часто угрожают опасностью потерять вечное спасение, лишиться Небесного Царства. Такое стечение прискорбных обстоятельств называется искушением.
Следовательно, искушение для человека – это не радость, а скорбь. Тяжела стала жизнь для человечества с минуты падения прародителей, когда человеку определилось в поте лица приобретать себе средства к существованию. Непрестанный труд, болезни тела, душевные скорби, смущения, искушения – вот что наполнило нашу жизнь на земле. Только одни святые радовались в скорбях. Следовательно, нет ни одного человека, который был бы лишен искушений. Святой многострадальный Иов говорил: и сама жизнь не есть ли искушение?
Нет ни одного человека, который не тяготился бы своей жизнью в ее конце. Пока человек живет на земле, смущения и искушения не оставят его до самой смерти. Одна только смерть освобождает человека от искушений. Но, полагая конец его скорбям, является ли смерть благодеянием, за которое он обязан от чистого сердца благодарить Господа?
…Вся наша жизнь проходит в искушениях, необходимых для нашего спасения. Чего недоставало святому царю Давиду? Однако он высказал истину, принадлежащую человечеству, что старость – это труд и болезнь. Не по той ли причине, быть может, он часто взывал к Богу: «Увы мне! Потому что пришествие мое продолжается!» И Господь наш Иисус Христос предупредил, что жизнь на земле исполнена скорби. Следовательно, смерть полагает для истинных христиан конец скорбям, поэтому встречать ее надо с радостью и смирением, как уже попранную крестными муками нашего Избавителя и Ходатая Господа Иисуса Христа, Который сделал смерть для христиан успением, временным покойным сном. Смерть изменилась в преставление, то есть в перемещение с одного места на другое, из мира видимого в состояние мира невидимого, загробного, духовного, для христиан несравненно и невыразимо лучшего. А потому святитель Иоанн Златоуст в восторге восклицал, видя в смерти начало блаженства: «Где твое смерти жало?!»