Как в созданном им прототипе современной усадьбы в готическом стиле наш автор настойчиво старался приспособить богатую, сложную и разнообразную лепку и резьбу древних храмов для целей современного комфорта и роскоши, точно так же и в «Замке Отранто» он стремился соединить рассказ о невероятных событиях и величавую манеру повествования, свойственную старинным рыцарским романам, с тем тщательным изображением персонажей и борьбы чувств и страстей, которое отличает или должно отличать роман нового времени. Но, будучи не уверен в том, как примут читатели столь необычное произведение, и, возможно, желая избежать насмешек в случае неудачи, м-р Уолпол выпустил в свет «Замок Отранто» под видом перевода с итальянского. Кажется, никто не заподозрил, что повесть написана не им самим. М-р Грей пишет м-ру Уолполу 30 декабря 1764 г.: «Я получил „Замок Отранто“ и выражаю Вам свою признательность за него. Он привлек здесь (то есть в Кембридже) всеобщее внимание, а кое-кто из нас даже прослезился; и решительно все теперь боятся вечером ложиться спать. Мы считаем эту книгу переводом и охотно поверили бы, что это подлинная история, если бы не святой Николай». Друзьям сочинителя, по-видимому, вскоре было позволено проникнуть за завесу, скрывавшую его авторство, а при повторном издании в предисловии, которое вкратце истолковывало и поясняло характер повести и намерения автора, эта завеса была отброшена совсем. Следующий переведенный нами отрывок из письма м-ра Уолпола к м-м Дефан, позволяет думать, что писатель сожалел о своем отказе от инкогнито; чувствительный к критике, как большинство тех сочинителей, что пишут лишь для собственного удовольствия, он был более уязвлен зубоскальством писателей, не одобривших его творение, нежели удовлетворен похвалами своих поклонников. «Итак мой „Замок Отранто“ перевели, возможно, только для того, чтобы посмеяться над автором. Так тому и быть. Однако, прошу Вас, разрешите мне не отвечать ни единым словом на их потешательства. Пусть критики говорят, что им угодно. Меня это нисколько не трогает. Я написал книгу не для нашего времени, которое не терпит ничего, выходящего за пределы холодного здравого смысла. Признаюсь Вам, мой дорогой друг (хотя Вы сочтете меня еще более безумным, чем раньше), что это единственное из моих произведений, которым доволен я сам; я дал волю своему воображению, и на меня нахлынули порожденные им видения и чувства. Я сочинил свою повесть наперекор всем правилам, всем критикам и философам. И именно по этой причине я ее особенно ценю. Я убежден даже, что некоторое время спустя, когда вкус снова займет свое место, ныне захваченное философией, мой бедный „Замок“ найдет своих почитателей. Могу сказать, что у нас уже есть некоторое число таковых, ибо я сейчас выпускаю в свет третье издание. Пишу это не для того, чтобы выпросить у Вас одобрение.{2} Я говорил с самого начала, что книга Вам не понравится: перед Вашим духовным взором витают совсем иные видения. Сожалею, что переводчик напечатал второе предисловие: ведь первое больше соответствует стилю повести. Я хотел, чтобы ее считали старинным произведением, и почти все поверили в это».
Хотя осуждающие голоса несколько приглушили хор одобрения и тем вызвали тревогу у автора, непрекращающийся спрос на различные издания «Замка Отранто» показал, сколь высоко стояло это произведение в мнении публики, и, может быть, в конце концов заставил м-ра Уолпола признать, что у его современников не такой уж дурной вкус. Эта фантастическая повесть по справедливости была оценена не только как первая и удачная попытка создать некий новый литературный жанр, но как одно из образцовых произведений нашей развлекательной прозы. Лица, выпустившие в свет последнее издание «Замка Отранто» и постаравшиеся сделать его как можно более изящным из уважения к самому произведению и таланту его автора, сочли уместным присовокупить к книге введение, содержащее некоторые замечания о самой повести и о том роде литературы, к которой она принадлежит.