Проводница, соблазнительно вильнув бедрами, удалилась. Немного погодя, в купе зашли, судя по запаху успевшие покурить, Мелисса и ее подруга Надежда Навротилова. Между попутчиками завязался шутливый и непринужденный разговор.
— Дмитрий, — обратился к Павлову Фишман, — разрешите познакомить вас с двумя очаровательными барышнями. Начнем с Мелиссы. Двадцать лет Студентка, комсомолка, брюнетка. И, как вы уже, наверное, догадались — моя близкая родственница, а именно…
— Ахъянит — уточнила Мелисса, демонстрируя знание иврита.
— Совершенно верно: родная племянница. Рост — 173 см. Ничего не вру, поскольку так написано в ее медицинской карте. Вес, ориентировочно, 64 кг. — едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, продолжал Фишман.
— Меньше, Аркаша, меньше. Я вчера взвешивалась — заныла обиженная Мелисса.
— Возможно, — согласился Фишман, — пусть будет на 4 килограмма меньше. Но все равно я вынужден заметить: любит хорошо поесть и до обеда поспать. При этом надо отметить, неплохо готовит сама. Фирменное блюдо — жареная курица под сырным и горчичным соусом. Также умеет кроить и шить любые вещи. От импортных не отличишь. Ну, как такую лапочку не любить?
— Как насчет вредных привычек? — Павлов подхватил игриво-шутливую тональность разговора.
— Курю недешевые сигареты и иногда позволяю себе немного выпить, но только хороший коньяк или виски — призналась Мелисса.
— Теперь перейдем к Наденьке. Коренная москвичка в третьем поколении. Студентка вечернего отделения. Лаборантка. Блондинка. Не родственница. Рост, примерно, 178 см. Вес, примерно, 55 кг. — улыбаясь кончиками губ, навскидку перечислил он персональные данные подруги Мелиссы, но, на всякий случай, спросил:
— Ничего не перепутал?
— Рост 177 сантиметров. Вес 58 килограмм — уточнила Наденька, впрочем, не скрывая удивления точностью оценки ее телесных габаритов со столь малой погрешностью.
— Объем груди и талии? — поинтересовался Павлов, весьма сожалея о том, что он в настоящий момент «на задании» и «при исполнении».
— Стандарт: девяносто-шестьдесят-девяносто — не без гордости сообщила Наденька.
— Про вредные привычки спрашивать не будем. При такой комплекции и так все ясно — с иронической интонацией произнес Фишман и стал представлять Павлова:
— А теперь перейдем к молодому человеку. Его зовут Дмитрий и он, оказывается, является родственником легенды нашего университета — членкора Академии медицинских наук СССР Добронравовой Татьяны Ивановны. Той самой, у которой я 10 лет тому назад имел честь быть аспирантом.
— Вам двадцать шесть лет? — попыталась угадать Наденька.
— Двадцать пять— уточнил Павлов.
— Семейное положение? — сверкнув глазами, спросила Мелисса.
— Холост — ответил Павлов, скромно потупив взор.
— Профессия? Впрочем, вы уже сказали, что журналист, и я почти уверен, что окончили знаменитый журфак МГУ? — предположил Фишман.
— Нет, окончил геологический, но жизнь так распорядилась, что пришлось заняться журналистикой — честно признался Павлов.
— Геолог! Как это романтично! Тайга, костер, палатка, гитара — проявила эрудицию Наденька и посмотрела на него с чуть большим интересом.
— Журналист-международник тоже, по-моему, неплохо — высказала мнение Мелисса.
— Все профессии хороши, если относиться к ним с любовью — подвел итог знакомства Аркадий Моисеевич Фишман и спросил у присутствующих, какое у них мнение насчет того, чтобы перекусить. Барышни не возражали и тут же начали распаковывать разнообразные свертки с приготовленными в дорогу съестными припасами. Павлов, извинившись, направился в тамбур, чтобы перекурить. В тамбуре он снова увидел пассажира духовного звания из соседнего купе, который курил самокрутку, начиненную не просто очень, а даже весьма приятным на нюх табаком. «Никак Амфора?», — подумал Павлов, с наслаждением втянув в ноздри ароматный запах голландского табачного зелья. Закурив любимый «Лигерос» — недорогие, но очень крепкие кубинские сигареты, которые в народе называли «смерть индейца» — Павлов решил на всякий случай принести извинения за свое вторжение: