Трижды протрубил рог, ворота распахнулись, и из них вышел почетный караул: двадцать орландских амазонок в доспехах и полном вооружении во главе с Сансарой. Воительницы построились в два ряда и образовали живой коридор, через который молодожены и гости прошли во двор, где под открытым небом стояли обеденные столы, ломившиеся от яств и слабоалкогольных напитков.Начало второго этапа свадебных торжеств больше походило на diplomatic rout . Для Павлова, как предводителя поселившихся на реке Шакти колонистов, данное мероприятие имело важное государственное значение. Это прекрасно понимал и его друг и советник Толемей-хан, который изо всех сил старался произвести на местных князьков благоприятное впечатление. Знакомясь с ними, он представлялся "визирем" Тезей-хана. Бывшая жена Павлова Марина исполняла роль "сестры-царевны", а красавица Полина – "племянницы".На дипломатическом рауте присутствовали вместе с сопровождающими их лицами (советниками и телохранителями) вожди союза северных тунгусских племен Айвыхак, Паналык, Кавак и Юхак, вождь племени москитов Ширак и вождь племени черных аратов Айо. Прочих вождей (белых аратов, кайяпо и далматинцев), которые по разным причинам на летнюю ярмарку прибыть не смогли, представляли их близкие родственники.Павлова и Толемей-хана больше всего волновал вопрос о том, как северные тунгусы восприняли занятие нейтральной территории в бассейне реки Шакти. Туземцы были настроены миролюбиво и после недолгих переговоров согласились с предложением Толемей-хана считать верховье Шакти вплоть до ее истока владением колонистов.Именитые купцы из Империи джурджени, а также государства Пунт и Уйгурского княжества, попавшие в подчинение парсов, вели себя очень сдержанно, зная о том, кто такой Тезей-хан и в каких отношениях он находится с верховной властью империи. С некоторыми из купцов Толемей-хану удалось конфиденциально поговорить, и он почерпнул из этих бесед немало полезной политической информации.В полночь гости покинули застолье. Каждый из них, прощаясь с гостеприимным хозяином, то есть с Гонорием, его дочерью Ириской и зятем Тезей-ханом, приглашал их во время летней ярмарки посетить их подворья и походные шатры с официальным визитом для поддержания и упрочения добрососедских отношений и торговых связей. Время и протокол каждого визита были заранее обговорены и согласованы с младшим братом Гонория Капуцином.Ночевать в орландском подворье Павлов и Ириска не захотели, и вернулись на свою галеру. Туда же были доставлены полученные ими от гостей свадебные подарки, – в основном, женские наряды и украшения. Подарков было так много, что Ириска, Марина и Полина разбирали, рассматривали, примеряли и делили их на троих до самого рассвета.Пока женщины тешили свое тщеславие, Павлов и Толемей-хан за столиком на кормовой палубе обсуждали последние политические новости, услышанные от именитых купцов. Одна из новостей их сильно встревожила.Именитый купец Баграт-хан из Айхеноя по секрету сообщил Толемей-хану о том, что в прошедшую зиму на частную верфь на озере Тулук были доставлены в разобранном виде две 50-весельные галеры. По весне их собрали, провели через пороги и причалили в какой-то протоке в верховьях реки Елены. Тот же источник сообщал, что, по слухам, император Агесилай-хан IV решил нынешним летом отправить военную экспедицию к Северному океану, с целью приведения в покорность монахов Высочайшего Храма Одина. Это было похоже на правду, но также не исключало того, что военному отряду, который погрузится на корабли, будет приказано заодно разобраться с Тезей-ханом и его людьми.…Наступили самые шумные и суетливые ярмарочные дни. Павлов со своей супругой и их свита: Марина, Полина, Толемей-хан и друг жениха Бильдыев наносили официальные визиты. Кого-то из знатных и именитых людей они посещали днем, к кому-то приходили вечером. Как правило, их сопровождала охрана из пяти человек в полном вооружении гоплитов, Алексия и девушки из музыкально-танцевального коллектива: Зоя, Снежинка, Ромашка, Масуми, Лули и Хлоя. Их везде неизменно радушно встречали и угощали самыми лучшими яствами и напитками. С собой, как и положено, они приносили подарки, но и обратно уходили не с пустыми руками.На Павлова наибольшее впечатление произвели визиты к черным аратам и москитам. Черные араты блеснули своими вокальными и танцевальными талантами. Павлов выразил вождю черных аратов Айо свое искреннее восхищение и сообщил, что в его поселении на положении свободной женщины проживает их молодая соплеменница по имени Марта – лучшая танцовщица, которую он когда-либо видел.Услышав ее имя, Айо, а вслед за ним его жены, дочери и снохи горько заплакали, так как решили, что речь идет о любимой жене вождя, два года тому назад похищенной лесными разбойниками. Павлов заверил Айо в том, что не станет препятствовать возвращению Марты к своему законному мужу и соплеменникам. Вождь черных аратов так расчувствовался, что изъявил желание приехать за Мартой до конца нынешнего лета. О том, что Марта на последнем месяце беременности, Павлов, распространяться не стал, хотя, наверное, Айо эта новость скорее бы обрадовала, чем огорчила.Москиты удивили Павлова своей внешностью, особенно женщины, у которых, кроме треугольных ушей, покрытых гладкой шерсткой, были настоящие, а не декоративные, хвосты, напоминающие мышиные, но только гораздо длиннее – около полуметра. Москитки могли своими хвостами вилять, и украшали их бантиками. Будучи Сорокой (Тибулом) из племени орландов, Павлов слышал, что москиты могут размножаться только между собой, и, попав к кому-нибудь в плен, быстро умирают от тоски. Этот факт был известен и Толемей-хану. Он рассказывал ему, что, якобы, многие знатные джурджени хотели заполучить девушек-москиток в свои гаремы. Однако ни одна из них, по его словам, в живом виде к ним так и не попала, хотя для их благополучной доставки предпринимались самые невероятные меры, включая кормление с ложечки и ласковое обращение.С вождем племенем москитов Шираком Павлов общался с помощью полиглота Бильдыева. Был момент, когда Бильдыев замешкался, не зная, как сообщить своему "другу и брату" о том, что Ширак от него хочет. Точнее – не от него, а от сопровождающих его телохранителей, которые так понравились ему своей красотой и статью, что он готов был приказать своим дочерям и женам "задрать перед ними хвосты". Ширак, очевидно, надеялся немного освежить племенную кровь, и Павлову пришлось оставить своих телохранителей в походном лагере москитов на всю ночь. На следующее утро гоплиты вернулись на галеру с пятью бочонками свежего меда. Складировав подарки дружественного племени на верхней палубе, его славные бойцы продемонстрировали ему многочисленные царапины и укусы во все части тела, которые только есть, и заявили ему о том, что, впредь, не приблизятся к лагерю москитов даже на расстояние полета стрелы.На 8-й день месяца луктор (июнь) летняя ярмарка на месте слияния рек Ипуть и Елены завершилась. Для колонистов Эльдорадо их первый опыт ярмарочной торговли оказался удачным. Они продали все, что с собой привезли, и купили то, что им требовалось. Трижды их плоскодонная купеческая ладья отправлялась в Эльдорадо и возвращалась обратно. Покупатели, не торгуясь, с удовольствием приобретали у колонистов за деньги и по бартеру их гончарные изделия:изящные узкогорлые двуручные амфоры, кувшины и лекифы (вазы для хранения растительного масла).Очень выгодно была реализована опытная партия товаров из твердого фарфора: посуда, украшения и детские игрушки. Самую высокую цену за нее предложил именитый купец Баграт-хан из Айхеноя, надеясь с еще большей выгодой перепродать "белое золото" на торжках по реке Велге. Он даже похвалил Толемей-хана за то, что тот сделал правильный маркетинговый ход: выдал на продажу редкий продукт в ограниченном количестве. Получить по три мешка длиннозернистого риса за каждый фарфоровый столовый сервиз из двадцати четырех предметов было совсем неплохо.Баграт-хан из Айхеноя был немало удивлен, когда узнал, что роспись фарфоровых изделий была доверена не мастеровитым художникам, а детям в возрасте 9-12 лет, которым Толемей-хан предоставил полную свободу творчества. Дети переносили утвержденные Толемей-ханом эскизы на фактуру, и в результате он получил то, что хотел: понятные для наивных туземцев образы и символы: сцены охоты, фрагменты боевых действий, людей со звериными головами или животных с чертами людей, лодки с гребцами и т.д.В последний ярмарочный день никаких сделок не совершалось. Время было посвящено отдыху и подготовке к предстоящему отбытию ее участников в свои родные пенаты. Именитые купцы завершили пребывание на ярмарке днем раньше, отправившись на рассвете в составе большого каравана вниз по реке Велге к берегам Северного океана. Там им предстояло пробыть до зимы и затем на санях, запряженных в собачьи и оленьи упряжки, по замерзшим рекам вернуться в Прибайкалье. В числе прочих товаров, которыми они торговали на севере, были и их плоскодонные ладьи, которые разбивали на доски, пользующиеся у жителей безлесного океанского побережья большим спросом в качестве строительного материала.С утра небо было затянуто облаками, и накрапывал мелкий дождь, но к полудню небо прояснилось, выглянуло солнце. К этому времени на Журавлиной поляне, расположенной на опушке соснового бора на берегу реки Ипуть, был установлен длинный стол со скамейками, а над ним смонтирована крыша в виде шатра.Журавлиной поляна называлась потому, что весной на восходе солнца на нее слетались белые журавли и исполняли свои грациозные брачные танцы. По давно установившейся традиции один раз в год в последний день летней ярмарки предводители племен Северного Забайкалья собирались на этом священном месте для того, чтобы совместной трапезой скрепить отношения добрососедства и взаимовыгодного обмена. Права хозяев застолья переходили от одного племени к другому в порядке очереди. В прошлом году ими были орланды, в нынешнем году – москиты.Павлов сидел за столом на почетном месте рядом с Верховным вождем Гонорием и стариком Бильдыевым. Его "друг и брат" переводил ему речи присутствующих и помогал общению с тестем, которого Павлов по понятным причинам не хотел раньше времени удивлять своим знанием орландского языка. Он уже договорился с Гонорием о том, что после завершения застолья они вместе отправятся в Эльдорадо для продолжения свадебных торжеств. В эту поездку Гонорий планировал захватить с собой двух жен, сестру Гиту, двух старших сыновей с супругами и шесть охотников из старших родов.В самый разгар застолья на Журавлиной поляне появилась Сансара, и подала Гонорию условный знак. Гонорий поднялся из-за стола и подошел Центуриону. Выслушав ее, он вернулся к столу и объявил собравшимся о том, что у него есть очень важное сообщение. Все сразу смолкли и Гонорий, сопровождая свою речь выразительными жестами, сказал следующее: