Он взял с подноса кружку и налил себе рекафа. Костин резко метнулся в безуспешной попытке помешать ему.
– Там немного… – хотел предупредить его тот.
– Сакры? – отхлебнув, закончил Дорден. – Очень на это надеюсь – денёк сегодня прохладный.
Он перевёл взгляд на Варла.
– Что это у тебя?
– Письмо, док.
– Оно адресовано тебе?
– Эм, не совсем.
– Ты украл его?
– Оно выпало у кого–то из кармана, док.
– Было бы лучше, если оно вернулось обратно владельцу? – спросил Дорден.
– Отличная идея, док, – ответил Варл.
– Мы просто болтаем, док, – встрял Роун. – Никаких заговоров и тайн.
– Охотно верю, – ответил Роун, – как и в то, что ты никогда и ни за что не станешь лгать, майор.
– При всём уважении, док, – молвил Роун, – я веду личную беседу со старыми друзьями, и её содержание вас не касается.
Дорден кивнул.
– Конечно, майор, – сказал он. – У меня тоже полно дел – к примеру, накормить этого беднягу.
Он развернулся и обратился к поварам, чтобы те нашли что–то, кроме брусков в ящиках с провизией. А затем он снова взглянул на Роуна:
– Обдумай вот что. Люди говорят – «знай своего врага». Если тебе удастся свергнуть полковника–комиссара Гаунта, то кто же придёт на его место?
– Где главный? – спросил Корбек, прячась в укрытие.
– Честно говоря, я был слишком занят, чтобы следить за этим долговязым засранцем, – ответил Ларкин.
«Ох, Ларкс», пробормотал Корбек под стрекот оружейных выстрелов, «не доведёт до добра твой язык – того гляди, на пулю напросишься. И всё из–за нарушения субординации».
Ларкин усмехнулся от слов старого друга.
– Ага, – ответил он. – Ещё рапорт составь.
Сгорбившись за высоченной грудой обломков, некогда бывшей частью городских скульптур, Ларкин заменял ствол у снайперской лазвинтовки.
– И составлю, – сказал Корбек. – Это моя обязанность.
Присев на одно колено, полковник укрылся по ту сторону узкого промежутка между цоколем и остатками стены, завалившейся под острым углом. Воздух с визгом рассекали вражеские пули, сопровождая это звуками, похожими на дребезжание мелких шариков, скатывающихся по желобу.
Корбек загнал очередную обойму, осторожно высунулся и коротко огрызнулся по обескураженному ответным огнём противнику.
– Почему? – спросил Ларкин. – С какого такого перепуга?
Он невесело усмехнулся. Корбек почти ощущал чистый запах адреналина в поте, что проступал из пор на коже нервничающего стрелка. Из–за боевого стресса Ларкин был уже на грани и из последних сил держал себя в узде.
– Потому что я полковник, мать твою, и не стану терпеть неуважение по отношению к командиру роты, – ответил Корбек.
– Всё так, да не так, верно? – сказал Ларкин. – В смысле, по чесноку твоё старшинство липовое.
– Не понял?
– Гаунт просто ткнул на тебя и Роуна. Слепая удача. По сути, между нами нет разницы, так с чего вдруг злиться?
Мимо них, словно семена во время урагана, пролетали шальные пули. Корбек уставился на Ларкина, наблюдая, как тот устанавливал ствол, успевая еще и болтать.
– Ведь твоё дерьмо не стало внезапно пахнуть лучше моего, – закончил Ларкин. Наконец, он поднял взор и увидел лицо Корбека.
– Что? – спросил он. – Что не так?
Корбек сверлил его взглядом.
– Я – полковник, Ларкс, – прогромыхал он, – вот что. И я уже не твой друг. Или так, или никак.
Но Ларкин продолжал пялиться на него.
– Ох, фес меня раздери! – сказал Корбек. – Перестань глазеть на меня щенячьим взором! Удерживай позицию. Это приказ, солдат! Маколл!
Глава разведчиков, пригнув голову, поспешил на зов из–за другого угла цоколя. Он спрятался позади Ларкина и посмотрел на Корбека с противоположной стороны проёма.
– Сержант Блейн удерживает передний край линии обороны. Я направляюсь к нему, – сказал Корбек, указав пальцем за спину. – Похоже, мы потеряли Гаунта.
– Горе–то какое, – встрял Ларкин.
– Удерживай этот сектор, – продолжил Корбек.
Маколл кивнул, и Корбек отправился в путь.
– И что на него нашло? – буркнул Ларкин.
– Возможно, ты ляпнул что–нибудь этакое, – ответил Маколл.
– Ничего, кроме того, что у всех на уме, – молвил Ларкин.
Снаружи послышалось дыхание огнемёта.
Четверо танитцев вместе с Гаунтом выразили своё недовольство крепким словцом, а Гьютс и Домор так вовсю матерились.
– Нам кранты, – сказал один из танитцев по имени Гуин.
– Да они выкурят нас, как ларизель из норы, – сказал четвёртый танитец.
– Может… – начал только говорить Гаунт, но его прервал Гьютс: