Преимущественно эта повинность падала на шамхальцев. В 1840 году они выставили до 20 000 арб – из них бесплатно 16 000; в 1841 году – до 40 000 – из них наполовину бесплатно.
Кроме доставки провианта, на жителях лежала обязанность содержать по дербентскому и кизлярским трактам чапар (для охранения дороги, вместе с казаками, и конвоирования проезжающих), поправка дорог, которая в горах повторялась каждый год по нескольку раз, а весною и осенью требовала особых трудов.
Столь тяжелые повинности не могли не возбуждать против нас негодования в людях, которые по самому долгу религии должны были нас ненавидеть…
Такое положение дел всего лучше обеспечивало успех для того, кто захотел бы продолжать дело Кази-муллы. А так как во всем народе недовольство и брожение были сильны и общи, то и невозможно было, чтобы не нашлось преемника для убитого имама. И действительно, через полгода после смерти Кази-муллы объявил себя формально его преемником Гамзат-бек, бывший прежде его помощником, а потом отделившийся от него. Восстание быстро разлилось по всем областям, покоренным русскими, и осенью 1833 года Гамзат-бек начал неприязненные действия против русских, располагая двадцатью тысячами войска. Главною целью нападения была Авария. Русские поняли теперь угрожавшую им опасность и решились принять сильные меры; но Гамзат в первую половину 1834 года утвердил свою власть в Аварии, истребил фамилию аварского хана Абу-Нуцала, распространил свою власть во многих вольных обществах, наконец, пошел на цудахарцев и акушинцев. Здесь встретила его неудача; он должен был возвратиться в Хунзах; но здесь вспыхнул против Гамзата заговор, и 19 сентября 1834 года он был убит в мечети одним аварцем. Но и его смерть не принесла русским ни малейшего облегчения: вслед за Гамзат-беком является на сцене действий Шамиль, бывший до того отдельным начальником и при Кази-мулле и при Гамзате. Он начал с того, что укрепился в Гоцатле, захватил казну покойного имама и довершил истребление ханской фамилии аварской, велевши убить малолетнего Булач-хана, который содержался при Гамзате – в Гоцатле. Решительность и быстрота действий вскоре приобрели Шамилю уважение горцев. Несмотря на то, сильные меры, принятые русскими, в течение трех лет довели Шамиля до крайнего изнеможения и совершенно парализовали его значение в горах. В октябре 1834 года он должен был бежать из Гоцатля, который был взят русскими и разорен. Вслед за тем смирились пред русскими полками взволнованные Шамилем аварцы, андалялцы, койсубулинцы и другие племена. В 1837 году, видя, что в соседних с Аварией обществах влияние Шамиля все продолжается, Ахмет-хан Мехтулинский, бывший в это время правителем Аварии, сам призвал русских в Хунзах. Под начальством генерала Фезе совершена была в этом году блистательная аварская экспедиция, в которой участвовали очень значительные русские силы. Взяты были селения Ашильта и Ахульго, где находилось семейство и имущество Шамиля; затем сделан приступ к большому и укрепленному селению Тилитлю (в 22 верстах от Хунзаха), где находился сам имам. 4 и 5 июля произведены были атаки, а 7 июля Шамиль прибыл в стан Магомет Мирзы-хана, нашего союзника, поклялся на Коране – не волновать более горцев и в залог верности выдал русским аманатов.[5] Вслед за тем покорены были все аварские селения, не признававшие власти русских, и в сентябре 1837 года русские войска уже удалились из Аварии, чтобы подавить волнение, обнаружившееся в это время в Южном Дагестане.
В Аварии возведен был в это время целый ряд укрепленных мест, в которых оставлены были небольшие наши гарнизоны. Но и на этот раз видимая покорность горских племен продолжалась недолго, и наше господство вовсе не было здесь обеспечено. Гарнизоны, оставленные в новых крепостях, могли бы, конечно, удерживать край в повиновении, но им приходилось, при довольно двусмысленном поведении самих жителей, давать еще отпор сильному врагу, который снова поднялся, едва только русский отряд ушел из Аварии. Тотчас по удалении генерала Фезе Шамиль опять явился на границах Аварии, построил себе крепкий замок – новый Ахульго, близ старого, почти на отвесной скале, и поселился в нем, продолжая заботиться о распространении своего влияния в горах. Имя его начинало уже приобретать громкую известность даже между русскими, и деятельность его признана была в то время очень опасною для нашей власти на Кавказе. Поэтому в 1838 году, во время проезда императора Николая из Грузии, генерал Клюки фон Клюгенау устроил свидание с Шамилем на Каранаевском спуске и всячески убеждал его отправиться во Владикавказ для принесения верноподданнической покорности государю императору. Но Шамиль решительно отказался, говоря, что имам, глава правоверных, не может быть ничьим подданным.