- Я все равно не могу остаться надолго. Лучше было бы отложить. Я устала.
- Нет, нет. Это была прекрасная идея. Ник не появится еще пару часов.
- Что он подумает, когда приедет и увидит меня в твоей комнате?
Диц озадаченно оглядел меня.
- Тебя это волнует?
- Мне нужно было остаться дома. По крайней мере, я могла бы переодеться во что-то удобное и почитать хороший детектив.
- Ты можешь сделать это здесь. У меня в чемодане есть две книжки Роберта Паркера.
Что-то еще происходит? Я не могу прочесть твое настроение.
- У меня не бывает настроений.
- Тогда что это?
Мне хотелось рассказать ему о Дэйсе и о деньгах, которые он мне оставил, но я до сих пор пыталась переварить это сама. Я не понимала, почему не могу просто примириться со своим новым богатством и возрадоваться.
- Как ты так хорошо чувствуешь себя с деньгами? В месте, как это, ты чувствуешь себя как дома, а мне здесь не по себе.
- Мне нравится то, что можно купить на деньги. Пространство, свободу перемещения, свободное время, свободу от беспокойства.
- У меня есть все это.
- Нет, нету. Ты живешь, как монахиня.
- Не меняй тему. Откуда у тебя деньги? Я думала, твой отец был рабочим-нефтяником. Ты мне это говорил? Из того, что ты мне рассказывал о своем детстве, я решила, что вы были бедными.
- Мы были нищими годами. Вышло так — и я не знал об этом тогда- мой отец работал с человеком, по имени Мирон Кинли. Этот парень разработал технологию тушения пожаров на нефтяных скважинах. Это была опасная работа, и очень прибыльная, конечно. Мой отец любил высокие ставки. В какой-то момент, думаю, мать настояла на своем. Работа была слишком рискованной, так что, в конце концов, он ее бросил. Тогда он заработал кучу денег, которые буквально жгли ему карман. Когда мы переехали из Оклахомы в Техас, он познакомился с парнем, который представлялся деловым человеком. Ему пришла в голову идея покупать временные соглашения на нефте- и газоразработки, чтобы потом перепродавать, но ему не хватало капитала. Они с отцом вложили по паре тысяч баксов и начали скупать просроченные соглашения. Они платили пенни за доллар, а потом перепродавали их нефтяным компаниям, у которых была возможность бурить.
- Звучит, как прекрасная идея.
- Тогда, да. Проблема была в том, что они все время ругались. Оба были упрямы и не могли согласиться ни в чем. В конце концов, они разделили все пополам, и решили, что они в расчете. Другой парень обанкротился. Отец держался за свою долю, и в конце концов сумел хорошо заработать. Я ничего не знал, пока он не умер.
- Хорошая история. Мне понравилось.
Зазвонил телефон, и мы оба повернулись, чтобы посмотреть на него. Казалось слишком рано для Ника, но кто еще мог звонить? Диц подошел к столу и снял трубку.
- Диц.
Он немного послушал, потом сказал:
- Прекрасно. Пошлите его наверх.
Он положил трубку.
- Это Ник.
- Хорошо, что ты здесь, а не где-то еще.
- Я уверен, что ему даже не пришло в голову, что меня может не быть. Дети эгоисты. Родители существуют только для их удобства. Наверное, он не предполагает, что у меня может быть своя жизнь.
Я поднялась и поставила бокал на столик.
- Мне нужно идти и оставить вас двоих пообщаться.
- Останься и поздоровайся. Если он не ел, можем втроем поужинать внизу.
- Буду рада с ним познакомиться. Я не говорила, что прямо сейчас убегаю.
Когда послышался стук, Диц открыл дверь. Они с Ником с энтузиазмом обнялись. Потом Диц обнял его за плечи и провел в комнату.
- Я хочу тебя кое с кем познакомить. - сказал он Нику. - Это Кинси.
И мне: - Мой сын, Ник.
Ник перевел на меня взгляд темных глаз, его улыбка уменьшилась, почти незаметно. Было ясно, что он не представлял себе, что его отец может кого-то развлекать.Он был высокий и стройный, с такими же яркими чертами лица, какие я видела на фотографии его матери. В вылинявших джинсах и кожаной куртке он умудрялся выглядеть элегантно. Вообще-то, я так представляла себе учеников элитных школ, которые задирают нос сверх меры и могут поступать в колледжи Лиги Плюща. Он был антиподом Дица и (возможно) таким же привлекательным, но по-своему.
Хотя он никогда меня не видел, но уже был насторожен и недоверчив. Могу поклясться, что в моем поведении не было ничего, что говорило бы о роде отношений между мной и его отцом. Это не то, чтобы я была полуодета, или мои волосы растрепаны. Никто из нас не подходил близко к кровати, так что покрывало было гладким. Конечно, мы были близки в прошлом, но в этом раунде пока находились в нейтральном режиме, так что в воздухе не было совершенно никакого напряжения. Но что-то намекнуло ему, и я была помечена как враг.