2. По прибытии в Карфаген Гамилькар нашел положение государства далеко не таким, как надеялся. Так случилось, что вследствие долгих внешних невзгод здесь разгорелась междоусобная война такой силы, что Карфаген оказался в большей опасности, чем когда-либо, не считая того времени, когда он был разрушен. Прежде всего, отложились наемники, навербованные для войны с Римом; число их достигало 20 тыс. Взбунтовав всю Африку, они осадили самый Карфаген. Пуны до того устрашились этими бедами, что даже запросили подмоги у римлян — и получили ее[235]. Но в конце концов, дойдя почти до полного отчаяния, они назначили главнокомандующим Гамилькара. Он не только отбросил от стен Карфагена неприятеля, в рядах которого собралось больше 100 тыс. бойцов, но и загнал врагов в такое место, где, запертые в узком пространстве, они гибли больше от голода, чем от меча. Все отпавшие города, в том числе Утику и Гиппон, мощнейшие твердыни Африки, он возвратил отечеству. Не остановившись на этом, он расширил границы державы и настолько умиротворил Африку, что казалось, будто она не знала войны в течение многих лет.
3. Удачно завершив эти дела, питая в душе отвагу и ненависть к римлянам, Гамилькар в поисках удобного предлога для войны добился, чтобы его послали во главе войска в Испанию[236]; туда же он взял с собой сына своего Ганнибала девяти лет. Кроме того, при нем был Гасдрубал — знатный и красивый юноша, о котором некоторые говорили, будто Гамилькар любил его более грешно, чем подобает. Конечно, разве может великий человек избежать хулы сплетников! Из-за этих разговоров блюститель нравов запретил Гасдрубалу находиться при Гамилькаре, но тот выдал за юношу свою дочь, и тогда по карфагенскому обычаю нельзя уже было запретить тестю общаться с зятем. Я упомянул об этом случае потому, что после гибели Гамилькара этот зять его возглавил войско, совершил великие дела и стал первым полководцем, чья щедрость развратила старинные нравы карфагенян. После его смерти армия вручила командование Ганнибалу.
4. Итак, Гамилькар переплыл море, достиг Испании и, пользуясь благоприятной судьбою, стяжал здесь большие успехи: покорив самые большие и воинственные племена, он обеспечил лошадьми, оружием, людьми и деньгами всю Африку. Погиб он в сражении с веттонами в то время, когда замышлял перенести войну в Италию, на 9-м году пребывания в Испании. Неизменная ненависть его к римлянам, как представляется, во многом способствовала началу 2-ой Пунической войны, ибо сын его Ганнибал вследствие настойчивых заклятий отца получил такие убеждения, что скорее бы умер, чем отказался потягаться с римлянами силой.
XXIII. Ганнибал
1. Ганнибал, сын Гамилькара, карфагенянин. Если никто не сомневается, и вполне справедливо, что римляне превзошли доблестью все народы, то нельзя отрицать и того, что Ганнибал настолько затмевал прозорливостью прочих полководцев, насколько римский народ опережал в храбрости другие племена. В самом деле, сколько он ни сражался с римлянами в Италии, всякий раз выходил из боя победителем[237]. И если бы не ущемляла его на родине зависть сограждан, он, очевидно, мог бы одержать над ними верх. Но враждебность многих одолела мужество одиночки. Сам же Ганнибал был настолько верен отцовской ненависти к римлянам, оставленной ему как бы в наследство, что раньше расстался с жизнью, чем с нею; ведь даже будучи изгнанным из отечества и нуждаясь в чужой помощи, он никогда не переставал мечтать о войне с Римом.
2. Если не считать Филиппа, которого он заочно втянул во вражду с Римом[238], самым могущественным царем в те времена был Антиох; и вот Ганнибал так разжег его воинственность, что тот готов был идти походом на Италию от самых берегов Красного моря. Когда же к царю прибыли римские послы, чтобы разведать его намерения, и с помощью тайных интриг постарались вызвать у него подозрение, что Ганнибал, подкупленный ими, переменил образ мыслей, то усилия их не пропали даром[239]. Ганнибал узнал об этом, а также заметил, что его не допускают на секретные совещания. И вот однажды пришел он к царю и, обстоятельно напомнив ему о своей верности и ненависти к римлянам, прибавил следующее: «Когда я еще был ребенком не старше девяти лет, отец мой Гамилькар, отправляясь из Карфагена в Испанию командовать войском, принес жертвы Юпитеру Всеблагому Величайшему. Во время исполнения этой священной церемонии он спросил меня, хочу ли я поехать с ним на войну. Я с радостью согласился и стал упрашивать, чтобы он непременно взял меня с собою. И тогда отец сказал: „Возьму, если ты дашь мне то обещание, которое я хочу услышать“. Тотчас подвел он меня к алтарю, перед которым готовился совершить священнодействие, и, удалив всех людей, приказал мне коснуться жертвенника и поклясться, что я никогда не вступлю в дружбу с римлянами. Эту клятву, данную отцу, я хранил до сегодняшнего дня столь ревностно, что никто не вправе усомниться в постоянстве моих мыслей на склоне дней. Так что, если ты задумаешь оказать римлянам какую-нибудь дружескую услугу, то правильно сделаешь, если скроешь это от меня; если же соберешься воевать с ними, то обманешь самого себя, не поставив меня во главе этого дела».
3. Итак, в указанном мною возрасте Ганнибал отправился с отцом в Испанию, а после смерти родителя, в то время как Гасдрубал занял место вождя, стал командовать всей конницей. Когда же погиб и Гасдрубал, войско вручило верховную власть Ганнибалу. По извещении об этом Карфагена назначение было утверждено официально[240]. Так он стал главнокомандующим, не достигнув еще 25 лет, и в ближайшие 3 года покорил оружием все испанские племена, взял штурмом союзный нам город Сагунт[241] и снарядил 3 большие армии. Одну из них он отослал в Африку, другую оставил под началом брата Гасдрубала в Испании, а третью повел за собой в Италию. Перевалив через ущелья Пиренеев, везде по пути следования сражался он с туземцами, неизменно уходя от них победителем. Наконец, он добрался до Альп, отделяющих Италию от Галлии — до тех самых гор, которые никто до него не переходил с войском, кроме грека Геркулеса; по этой причине они и сегодня называются Греческим ущельем[242]. Альпийских жителей, пытавшихся помешать переходу, он перебил, окрестности обезопасил, дороги расчистил и добился того, что слон в боевом снаряжении мог пройти там, где прежде едва карабкался один безоружный человек. Этим путем он провел войско через горы и вторгся в Италию.
235
В начале Ливийского мятежа Рим проявил великодушие, позволив карфагенянам вербовать наемников в Италии; римляне доставили также в Африку продовольствие из Сицилии и отклонили обращение Утики, пожелавшей отдаться под их протекторат. В конце же Ливийской войны, приняв от мятежных наемников Сардинию и отстаивая это приобретение (см. вступительную статью), римское правительство не постыдилось объявить беспомощному Карфагену войну; конфликт был улажен только после того, как карфагеняне выплатили 1200 талантов в дополнение к основной сумме контрибуции.
237
Непот риторически преувеличивает непобедимость Ганнибала. М. Клавдий Марцелл, пятикратный консул, "меч" Рима, несколько раз одолевал великого полководца в открытом бою: в конце 216 и в 215 г. — под Нолой, в 210 г. — под Нумистроном.
238
Филипп V Македонский в 215 г. заключил с Ганнибалом союзный договор, коим обязывался оказывать карфагенянам помощь. Причиной тому послужила встречная агрессия Рима и Македонии в иллирийские области Адриатического моря. Во время 1-ой Македонской войны (215–205 гг.) римляне не допустили появления македонских войск в Италии: военные действии шли сначала на западных берегах Балканского полуострова, а в 211 г. римляне вступили в союз с противниками Филиппа в Греции (Этолия, Спарта, Элида, Мессения, к которым присоединился пергамский царь Аттал), навязав своему противнику "домашнюю" войну. Мир с Македонией был заключен накануне похода Сципиона в Африку, но сразу же по окончании Ганнибаловой войны римляне высадили свои легионы на Балканском полуострове, развязав 2-ю Македонскую войну (200–197 г.). Она велась под лозунгом освобождения Эллады от Македонской гегемонии. Сирийский царь Антиох, союзник Филиппа, воздержался от помощи своему партнеру.
239
Одержав победу над Филиппом, Рим распространил требование свободы на малоазийские греческие города, подчинявшиеся Антиоху. Во второй половине 90-х годов происходил интенсивный обмен посольствами между Римом и Сирией, назревал конфликт. В 192 г. на переговоры с Антиохом отправились П. Сульпиций Гальба и П. Виллий Таппул, воевавшие в 200–199 г. с Филиппом; к их миссии присоединился Сципион Африканский. В Эфесе Виллий и Сципион дружески встречались с Ганнибалом, по слухам — намеренно компрометируя его перед царем.
240
О Гасдрубале, зяте Гамилькара, и порядке назначения командующих в Испании — см. вступительную статью к пуническим войнам. Сыновья Барки (Ганнибал, Гасдрубал и Магон) после смерти отца были отправлены из военного лагеря в Карфаген. Через 5 лет Ганнибал вернулся в Испанию и 3 года служил под началом своего родича (до гибели Гасдрубала в 221 г.).
241
Сагунт — греческая колония, состоявшая в союзе с Римом; к концу III в. до н. э. большинство населения ее уже составляли иберы. О местонахождении Сагунта на северном или южном берегу Эбро (см. во вступительной статье о значении этой реки как границы между римской и карфагенской сферами влияния) до сих пор идут споры. Скорее всего, город стоял на правом берегу, в зоне карфагенских владений. Сагунт был разрушен Ганнибалом в 219 г., римское посольство, явившееся по этому поводу в Карфаген, объявило пунам войну весной 218 г.
242
Геркулес — греческий герой Геракл. Один из мифических подвигов Геракла — похищение коров Гериона с острова Эрифеи, лежащего в Западных водах мирового Океана. По преданию, на обратном пути Геракл переправился через Пиренеи и Альпы и пересек Италию.
Определение альпийского пути Ганнибала — вопрос спорный. Большинство исследователей высказываются в пользу Малого Сен-Бернара или Мон-Сени.