Пьер содрогнулся.
– Но ты же невиновна. Я заставлю их поверить в это!
– Они поверят тому, чему захотят верить. Знаю, что ты это понимаешь. Умоляю тебя, любимый, не осуждай себя, потому что если ты это сделаешь…
– Я ни за что не допущу, чтобы с тобой что-то произошло, – прохрипел Пьер. – Я скорее умру!
– Нет, милый! Ты должен жить! Мы оба должны пройти через это испытание, пройти триумфально! Тебе не надо обращаться к властям…
– Но Арманд!
Клео прижимала его голову к своей груди, положила щеку на его макушку.
– Все будет хорошо, – убаюкивала она его. – Вот увидишь, я обещаю. А теперь засни, прямо здесь, в моих объятиях. Все будет хорошо…
Джасмин повернула свое кресло, чтобы на нее не падали солнечные лучи. Она ждала в кафе бейрутского района Ра и была раздосадована и раздражена, барабаня длинными наманикюренными ноготками по металлическому столу.
Смерть Александра Мейзера представляла собой лишь первый этап, который она ждала, чтобы начать разрушение банка «Мэритайм континентал». А это в свою очередь должно было подтолкнуть Арманда превратить казино в общественную собственность, чтобы сохранить репутацию своего дорогого покойного друга. Она была уверена, что Арманд последует зову совести и бросит на это все необходимые средства. Если он все сделает общественным достоянием, тогда она получит необходимую сумму, которая нужна ей теперь, чтобы Луис стал президентом. Но Арманд надул ее. Возможно, он был более толстокожим, чем она предполагала.
Хотя все вышло как она задумала, точно с таким результатом, который ожидался, на той холодной, пустынной дороге под Женевой, она все же не получила того, чего хотела… что ей было нужно.
И вот Клео приближалась к ней, на лице эти дурацкие очки от солнца.
Новые неприятности…
– Прошло много времени с тех пор, как вы заплатили за мой кофе, – заметила Джасмин.
Клео бросила на стол пачку сигарет и отрывисто сказала проходившему официанту:
– Водки… двойную порцию.
– В такое раннее время дня… – пробормотала Джасмин.
– Думаю, что вы составите мне компанию, когда я расскажу вам о Пьере, – парировала Клео.
– Успокойтесь, моя дорогая, – произнесла Джасмин и кивнула официанту.
Клео опрокинула рюмку и закурила сигарету.
– Он разваливается на куски.
– Объясните, пожалуйста.
Клео рассказала о том, как напившийся Пьер запаниковал и усовестился, о его намерении во всем признаться.
– Считаете ли вы, что его слова можно принять всерьез, если учесть все обстоятельства? – спросила Джасмин.
– Абсолютно!
– Послушается ли он вас?
Клео прикусила губу. Никогда в жизни она не сомневалась в своей власти над мужчинами. Но в этом случае дело обстояло иначе.
– Какое-то время будет слушаться, но недолго. Джасмин некоторое время хранила молчание.
– Ну, думаю, что тогда я должна буду предложить ему убедительный аргумент, чтобы ничего не говорить.
– Не забывайте, что если что-то случится, то вы должны будете мне…
– Да, Клео, я помню об этом!
Почувствовав что-то недоброе, Клео понизила голос.
– Вы действительно можете это сделать? – спросила она. – Внушить ему какое-то благоразумие?
Джасмин улыбнулась:
– Давайте скажем так – я могу заставить его понять ошибочность своих поступков.
ГЛАВА 14
Катя испытывала смешанные чувства от встречи с Армандом в этот вечер. Но когда она ехала к отелю «Сент-Джордж», то поняла, как сильно ей не хватало его компании. Расположенный в том же районе полуострова, что и «Казино де Парадиз», отель «Сент-Джордж» представлял собой неофициальный нервный центр всего Бейрута. Каждая голливудская звезда позировала в то или иное время перед фотографами у здешнего бассейна. Другие знаменитости венчались в его садах или вступали в связь в его роскошных номерах, а через несколько лет договаривались об имущественных разделах в связи с разводами в одном из ресторанов этого отеля. Бизнесмены со всех концов света сходились в гостиной «Золотой телец», чтобы торговаться из-за цены на нефть, спорить о качестве жемчуга, заключать сделки на миллионы долларов простым пожатием руки или бокалом шампанского.
Катя вошла в отель со стороны бара «Диско Воланте».
– Вы выглядите восхитительно, Катя. Это от Ланвина, да?
Катя уловила аромат запахов от него прежде, чем услышала его голос. Запах того же одеколона, которым он пользовался в самолете, который долго не улетучивался после их прибытия.
– Спасибо, что приняли мое приглашение, – произнес Арманд, задерживая ее взгляд.
– Вы можете об этом пожалеть, – отозвалась Катя. – У меня к вам появились новые вопросы.
– Постараюсь ответить на них, – торжественно произнес Арманд.
Когда он сопровождал ее через холл, Катя наблюдала, как его приветствуют встречающиеся мужчины. Она также обратила внимание на то, что почти каждый встречный окидывал ее пристальным взглядом. К ее удивлению, Арманд провел ее мимо основных залов ресторана к уединенным помещениям гостиницы.
– Мы будем есть на кухне? – спросила она.
– Не совсем.
Комната оказалась одной из самых элегантных, которые она когда-либо видела, напомнив ей фотографии шикарных океанских лайнеров 30-х годов. Высокий потолок, затейливо вырезанные дубовые колонны и широкая лестница, отражающаяся в хрустале и стекле. Катя обратила внимание на явное отсутствие здесь женщин. Когда она сказала об этом Арманду, тот приложил палец к своим губам.
– Здесь как в глубокой могиле. Помните бар, через который вы прошли?
Катя кивнула. Небольшой бар «Диско Воланте» был переполнен мужчинами, чья вечерняя одежда была отнюдь не модная.
– Это журналисты, – объяснил Арманд. – Они следят за передвижениями вот этих джентльменов, преимущественно дипломатов.
Катя посмотрела поверх своего меню.
– Здесь, как и в большей части Бейрута, действуют два правила, – продолжал Арманд. – Бюрократам нужно место, где они могли бы собраться вместе и спокойно и без помех делить мир. Журналисты пронюхали об этом и потребовали, чтобы их тоже пускали. Невозможно, верно? И гостиница предложила компромисс. Журналистов будут пускать не дальше бара. Оттуда они могут наблюдать, кто пришел и ушел, но ничего не смогут подслушать. И вот теперь они обсуждают, кто с кем обедает точно так же, как предки предсказывали будущее по куриным потрохам… и, думаю, с таким же успехом.
– Вы сказали, что преимущественно это дипломаты. А кто остальные?
– Шпионы.
– Кто-кто?
– Шпионы. Помните Кима Филби, высокопоставленного британского офицера разведки, который служил у русских двойным агентом? Он любил это место. И в самом деле, он был таким хорошим клиентом, что в столе при входе до сих пор хранится его почта.
– Вы шутите?
– Отнюдь нет. Каждый сотрудник этой гостиницы состоит в штатах, по крайней мере, двух разведывательных служб. Зайдите на кухню после закрытия, и вы увидите, как официанты торгуют сведениями, выясняют кто кому что докладывает.
– Многие ли их них докладывают вам? – тихо спросила она.
В глазах Арманда вспыхнули и погасли смешинки.
– Вы не против, если я закажу для нас обоих? – вежливо спросил он. – Очень хороша утка с апельсинами.
После ухода официанта Катя извинилась и направилась в туалетную комнату. Арманд пил вино и думал о ней. Он не понимал, почему у него такое сильное влечение к ней. Он не видел ее с того вечера в казино и удивился, что соскучился по ней. Катя прекрасная женщина, но не лучше тысяч других в Бейруте. Он отдавал ей должное за ее решимость и силу, но усматривал в них и слабые стороны, поскольку в ее речь часто вкрадывались резкие слова. Очевидно, она все еще была под впечатлением того, что произошло несколько дней назад.