Я заметил, что часть охранников рассыпалась по холмам, зорко посматривая за окрестностями. Их фигуры на лошадях четко просматривались на фоне сереющего неба, подсвеченного последними лучами солнца. Нас же караулили пять рейнджеров. Шериф Хартинг и монах стояли поодаль и о чем-то разговаривали. Судя по озабоченным лицам — не анекдоты травили.
— Полагаю, нам нужно разбить лагерь, если рейнджеры не найдут подходящее место или людское поселение, — расслышал я голос святоши. — Я, конечно, смогу обеспечить некоторую степень безопасности с помощью крепостной стены», но надолго камня не хватит.
— Каков его ресурс? — почесывая затылок, спросил Хартинг.
— Два часа обещаю, — твердо сказал монах.
— Тогда я пошлю еще людей, чтобы наверняка что-то обнаружить.
Большой Тунец, сидя рядом со мной, встрепенулся.
— Вдоль дороги до Колорадо нет ни одной зачуханной деревушки, где можно спрятаться, — с видом знатока сказал он, поглядев на меня. — А если отойти подальше, миль так на пять, можно наткнуться на отшельников.
— Что за отшельники? — я призадумался.
— Да адепты «Потерянной церкви», — хмыкнул контрабандист. — Поклоняются до сих пор старику Христу, чтят его заповеди.
— Несчастные люди, — пробормотала Милашка Солли, сидящая за Большим Тунцом. — Они до сих пор не поняли, что произошло? Бог умер.
— Он помер уже давно, — охотно откликнулся Тунец. — Еще до катастрофы. А людям надо за что-то держаться на грешной землице. Вот и цепляются за божьи изречения. Но мне плевать, кто предоставит мне ночлег. Что-то не прикалывает меня сидеть на жопе и ждать мета-волков. Рейнджерам похрен, они с оружием, будут спасать только себя. А кто мою шкуру обережет?
— Я гляжу, ты разговорился, — Хартинг проявил любопытство, глядя на нашу оживленную беседу. — Откуда ты знаешь, что на этом перегоне есть поселения отщепенцев?
— Я же контрабандист, шериф, — пожал плечами Тунец. — Мне положено знать то, о чем не догадывается правительство конгломерата.
— Бывал здесь?
— В этих местах — точно нет. А вот южнее есть ветка, ведущая к мексиканцам. Но доподлинно известно, что ближе к границам европейского сектора находятся поселки христиан. Но до них добраться тяжеловато. Овраги, осыпи, опасность наткнуться на бандитов…
— Бандиты? — засмеялся шериф. — Почему же они сектантов не трогают? Что-то с логикой у тебя непорядок, Тунец!
— Откуда мне знать? — пожал плечами контрабандист. — Так говорят, а я не проверял. Может, откупаются ценными вещами…
Я обратил внимание на монаха, во все уши слушавшего этот разговор. За все время не задал ни одного вопроса, чертов святоша. Наслышан о непримиримых отношениях между Орденом Избранных и церковной верхушкой, пытающейся зацепить разбегающуюся по различным закоулкам паству. Что они не поделили — одному дьяволу известно. Стараюсь не влезать в религиозные и магические распри. Себе дороже выйдет.
Послышался топот копыт. Из-за небольшого холмика, нависавшего над дорогой, где уныло застыл дилижанс, вылетели два всадника. Это вернулись рейнджеры, отправленные Хартингом на поиски подходящего ночлега.
— Шериф! — крикнул один из них, придерживая шляпу рукой. — В трех милях отсюда мы обнаружили постройки! Пара зачуханных курятников и церковь!
— Я же говорил, — тихо произнес Тунец и в избытке радости толкнул меня плечом.
— А люди? Есть там кто-нибудь? — неожиданно заинтересовался монах.
— Никого нет! Одни кости по округе разбросаны! — браво доложил второй всадник.
— Чьи кости? — прорычал шериф.
— Не разглядели точно. Возможно, лошадиные. Или коровьи.
Рейнджеры продолжали гарцевать в седлах. Шериф стянул с себя шляпу и сделал несколько шагов в одну сторону, потом — в другую. Видно, что он колебался. Какой бы сволочью Хартинг не был, но озабоченность за жизнь своих людей затмевала его паскудную натуру.
— Парни! — заорал он, махая шляпой над головой. — Все сюда! Эй!
Охранники окружили шерифа и выслушали его приказ. Нас отцепили от дилижанса, построили в одну колонну и погнали вперед под бдительным конвоем. Странные ребята. Даже Щеголю Дэну со своим сроком не пришло бы в голову сейчас рвать когти по бездорожью. С наступлением темноты здесь реально станет опасно. Местная фауна, увы, чувствует себя хозяином, и уступать пальму первенства никому не собирается. Метаморфы обязательно наведаются к брошенной «адской Мэри» и пойдут по следам, которые мы щедро оставляем на остывающем песке.