Когда Сьюзен выбралась из «фольксвагена», офицер сделал ей знак подойти к тротуару, где их уже ждала Зоя.
– Могу ли я взглянуть и на ваше водительское удостоверение тоже, мисс Тремэйн?
– У меня нет водительского удостоверения. Я никогда не сажусь за руль.
Офицер взглянул на нее с недоверием:
– Тогда предъявите какой-нибудь другой документ, удостоверяющий личность.
Порывшись в сумочке, Зоя нашла свое страховое свидетельство и кредитную карточку. Взяв их в руки, офицер вплотную приблизил свое лицо к Зое. Ее удивило, что ему известно ее имя. Она поняла, что должно сейчас произойти, и готова была с этим смириться.
Пока полицейский изучал ее документы, Зоя смотрела вдоль улицы. От «Эмберса» все еще следовала вереница автомобилей. При виде полицейской машины и офицера, стоящего рядом с Зоей и Сьюзен, все тормозили, чтобы поглазеть на своего недавнего оратора, которая явно подвергалась допросу. Слух о происшествии разнесется по Оазису с быстротой молнии. Сьюзен тоже это заметила и теперь просто кипела от ярости, постукивая каблучком по тротуару.
– Вы тоже принимали спиртное, мисс Тремэйн, – заявил офицер.
– Но это нелепо! – воскликнула Сьюзен. – Никто из нас не пьян, и уж в любом случае Зоя не сидела за рулем.
– Находиться в автомобиле в состоянии опьянения противозаконно. Мне придется проводить вас обеих в отделение полиции, чтобы взять пробу на содержание алкоголя.
– Ах, полно, офицер! К чему весь этот шум?
Поведение полицейского по-прежнему оставалось безукоризненно вежливым.
– Не были бы вы обе так добры проехать со мной в участок?
– А как быть с моим автомобилем?
– Вы можете запереть его и оставить здесь. Если понадобится, вы позвоните из участка, и его отбуксируют в нужное место.
– Отбуксируют? – Сьюзен метнула на него испепеляющий взгляд. – Уж не хотите ли вы сказать, что нам грозит тюремное заключение?
– Если результаты пробы покажут, что содержание алкоголя в крови превышает допустимое, то да.
– Ох, ради всего святого!..
– Сьюзен! – остановила ее Зоя. – Делай так, как он говорит.
Сьюзен была до такой степени взбешена, что, отыскав на дне сумочки ключи, уронила их на тротуар. Подобрав ключи, она подняла вверх стекла и заперла двери «фольксвагена». Ее все еще била дрожь, когда она уселась на заднее сиденье полицейской машины рядом с Зоей.
Та ласково потрепала ее по руке:
– Спокойнее, дорогая. Просто покорись неизбежному.
– Но ведь это просто лишний шум, Зоя! – произнесла Сьюзен дрожащим голосом. – Из всех автомобилей, выезжавших с парковочной площадки… Наверняка он специально следил за мной все это время!
– Тут ты, без сомнения, права.
Офицер сел за руль, сказал что-то в передатчик и завел мотор. Автомобили, отъезжавшие от ресторана, по-прежнему тормозили, завидев их.
– Скоро чуть ли не весь город будет знать, что нас препроводили в полицейский участок, – заметила Сьюзен. – Уж конечно, этот кретин позаботится на сей счет!
– Осторожнее в выражениях, дорогая, – заметила Зоя сухо. – В своде законов есть пункт касательно оскорбления офицера полиции при исполнении служебных обязанностей. Называть этого симпатичного молодого человека кретином – значит преступать закон.
Сьюзен тут же умолкла. Она уже отметила, что офицер медленно повел машину в сторону Бродвея, главной улицы города, словно они участвовали в каком-то параде. Достигнув полицейского участка, он притормозил перед центральным входом, где все прохожие могли хорошо их видеть, вместо того чтобы подрулить к парковочной площадке, где обычно высаживали арестованных.
Когда они вышли из машины, Сьюзен спросила язвительно:
– Уж не собираетесь ли вы надеть на нас наручники? Такое зрелище было бы куда более впечатляющим.
Игнорируя ее замечание, офицер сделал жест рукой, предлагая им проследовать за ним в участок. Оказавшись внутри здания, он проводил их в первую по коридору комнату за вестибюлем и оставил там одних, предварительно заперев дверь.
Зоя уселась за стол в центре комнаты и зажгла сигару.
– Не понимаю, как ты можешь воспринимать это так спокойно! – с раздражением воскликнула Сьюзен. – Они делают это преднамеренно, пытаясь запятнать твою репутацию.
– Я уже давно поняла, что терять самообладание из-за вещей, которые не в твоей власти, – всего лишь пустая трата времени и сил. Правда, я разгневана не меньше твоего, но в данный момент я абсолютно беспомощна.
– Я чувствую, что мой отец приложил к этому руку, – произнесла Сьюзен мрачно.
Зоя нахмурилась:
– Ты полагаешь, он действительно может так поступить по отношению к своей собственной дочери?
Сьюзен мерила шагами тесное пространство комнаты.
– Неужели ты не видишь, что этот человек готов пойти на все, Зоя? Мы противостоим ему лично, так же как и Клинике, и он решил, что, действуя подобным образом, может подорвать доверие к нам. Разве тебе не ясно?
Зоя кивнула:
– Да, пожалуй, он вполне способен…
Тут в комнату вернулся офицер с аппаратурой для взятия пробы на алкоголь. Обеим женщинам пришлось дыхнуть в прибор, причем офицер принял меры, чтобы они не могли прочитать показания на шкале.
– Итак, молодой человек? – спросила Зоя. – Что показала проба?
Он не глядел в ее сторону.
– Я должен сначала посовещаться с моим начальством…
– Офицер… – Она сделала глубокий вдох. – Полагаю, я проявила просто ангельское терпение, но теперь ему приходит конец. Я требую личной встречи с начальником полиции Дарнеллом. И немедленно!
– У нашего начальника и без того много хлопот.
– У него их будет гораздо больше, если он сейчас же не придет сюда. Вам обоим придется защищаться в суде, когда я предъявлю иск за незаконный арест!
– Я пойду выясню, сможет ли он вас принять, – пробормотал офицер и поспешно удалился.
Сьюзен зааплодировала:
– Ты просто молодец, Зоя!
– Теда Дарнелла не так-то легко запугать. Он человек бескомпромиссный и чуждый сентиментальности.
– Но если за нас решили взяться, то тут не обошлось без его приказа.
– Может быть, да, а может быть, и нет. Если за всем этим действительно стоит твой отец, он мог подкупить того молодого офицера. В Оазисе случались и более странные вещи.
– В любом случае пробы не могли показать, что мы находились в состоянии опьянения.
– Безусловно. Я достаточно глубоко изучила все, что касается употребления спиртного и наркотиков. То количество алкоголя, которое мы приняли за последние два часа, не могло составить больше двух сотых процента, что намного ниже максимально допустимого.
Дверь распахнулась, пропуская начальника полиции Дарнелла. Он натянуто кивнул:
– Мисс Тремэйн, мисс Ченнинг. Что такое я слышу от офицера Мэннинга? Вы собираетесь подать иск за незаконный арест? Но никакого ареста не было, дамы. Вы просто задержаны для взятия пробы.
На губах Зои появилась мрачная усмешка.
– Я знаю это, начальник, однако угроза сработала, и вы тут же бросились сюда.
– А как насчет иска за полицейское преследование, мистер Дарнелл? – гневно подхватила Сьюзен.
– Молодой офицер просто исполнял свой долг, как он сам его понимал. Возможно, он немного переусердствовал, однако вам не причинили никакого ущерба.
– Это не совсем так, – возразила Зоя. – Ущерб был нанесен, и немалый.
– Вы имеете в виду, что вашему делу едва ли пойдет на пользу, если станет известно, что главная противница центра для лечения алкоголиков была задержана и препровождена в участок для взятия пробы на степень опьянения? – Дарнелл слегка улыбнулся. – Тогда я посоветовал бы вам полностью воздерживаться от спиртного на публике.
– Что показала проба? – осведомилась Зоя.
– Содержание алкоголя в вашей крови составило одну сотую процента.
– И как, по-вашему, этого достаточно, чтобы предъявить обвинение в вождении автомобиля в нетрезвом состоянии? Или за нахождение в автомобиле в пьяном виде?
– Разумеется, нет. Вы обе свободны. Мы отвезем вас обратно к вашей машине, мисс Ченнинг.