Юна тяжело вздохнула.
Внутри неё что-то переменилось, она упрямо поджала губы и сжала кулаки.
- Вы дадите мне вексель и векселя на всю мою семью после завершения сделки? Так?
- Да, - подтвердил он.
- И мне не нужно будет делать ничего такого, что скомпрометировало бы меня как порядочную девушку?
- Никаких интимных отношений, - кивнул Кальд Варро.
- Я могу свободно передвигаться по Оазису?
Секунду помедлив, он снова кивнул.
- Когда вы дадите мне вексель?
- Завтра же у вас будет пропуск в город.
- Хорошо, - сказала она. - Я согласна.
Купол заманчиво мерцал и так близко, как никогда раньше...
Юна медленно брела от Предместья к дому. Она чувствовала себя уставшей, словно целый день проработала на жаре. В голове было пусто, и даже сердце не замирало от мысли, что завтра она начнет жизнь под куполом. Не так она себе это представляла, в мечтах с ней в Оазис отправлялась вся семья, и Люц непременно был рядом. Но Люца не было. Внутри все сжалось, что если она его больше никогда не увидит? Юна мотнула головой, прогоняя плохие мысли прочь. Он вернется. Вернется и все поймет. Ему не придётся тащить на себе ее семью, она сделает это сама, они смогут пожениться и жить счастливо все вместе. Кальд Варро возьмет, что ему нужно и исчезнет, оставив после себя лишь воспоминание, которое Юна вскоре забудет.
Отца еще не было, когда Юна добралась до дома. Но Юл уже накрывал на стол, Крина сидя на шкуре, жевала лепешку. Юна поспешила помочь матери снять большой чан с похлебкой с глиняной плиты. Отец появился вскоре. Откладывать новость Юна не стала, зачерпнув первую ложку похлебки, она заявила:
- Пап, мам, я завтра уезжаю в Оазис!
Не произнеся ни слова, на нее уставились три пары глаза, и даже Крина перестала жевать, словно и ее эта новость поразила.
- Юна, не надо так шутить, - первым опомнился Юл. - Так и подавится не долго.
- Я не шучу. - Юна отправила очередную ложку похлебки в рот.
- Дочка, объясни, - отец отодвинул от себя тарелку и внимательно посмотрел на Юну. - Что все это значит?
Мать не смотрела на нее, опустив глаза, но Юна видела, как она нервно сжимала ложку, ожидая ответа дочери.
- Люц вернулся и забирает меня в Оазис, - соврала Юна. - Завтра. Вдвоем мы заработаем много денег, и к концу года я вас всех перевезу под купол.
- Люц вернулся? - отец выглядел удивленным. - Тогда почему не посетил нас? К чему такая спешка с переездом? И как ты будешь там жить, с ним? А свадьба как же, - он выглядел растерянным, поднялся на ноги и заходил по комнате. Юна почувствовала себя гадко.
- Марек, поешь, - подала голос мать. - Обсудим это позже.
Доели они в тишине. И даже Юл не произнес ни слова, лишь, как только тарелки опустели, собрал посуду со стола и, позвав с собой Крину, вышел на улицу, под предлогом, что вымоет все сам.
Разговор с отцом и материю вышел долгим. Юна изо всех сил старалась не разреветься и не наговорить лишнего. Ей было стыдно врать родителям и на сердце, словно груз повис, но сказать правду она не могла. Не могла, и даже потом не сможет. Почему Люц не пришел к ним? Потому что не отпускают. Он только вернулся и там много дел. Выкроил лишь миг, чтоб увидеться с ней. Жить с мужчиной до свадьбы, нет, она не станет. У нее будет отдельное жилье. А скоро они с Люцем их навестят. А в конце года, конечно, сыграют свадьбу. И да, она будет осторожна.
Слез избежать не удалось, и Юна обнимая мать, дала волю эмоциям, и Ура не сдержалась тоже. И даже отец украдкой смахнул с лица слезы, вышел на улицу.
Юна попросила ее не провожать, объясняя это тем, что иначе не сможет уйти и останется с ними. Родители не соглашались, но ближе к утру их получилось уговорить. Поэтому в Предместье она пришла одна, ее уже ждали. Молодой, светловолосый парнишка с сережкой в виде меча переминался с ноги на ногу - это за ней. Юна глубоко вздохнула, крепко сжала мешок с вещами, и пошла ему навстречу.
Глава 4.1.
Повозка, запряженная мунгом, неспешно катилась по мощеной камнем улице. Приземистое животное с мохнатыми боками и пузом Юна видела не впервые, караванщики любили этих зубастых чудищ за силу и выносливость: они могли целый день идти без остановок, а сколь различного скарба переносили, то ни одной лошади не под силу. Острые зубы - еще одно преимущество в путешествии по пустыне. Когда очередной караван вставал на проверку в Предместье, рассмотреть мунгов можно было во всей красе, несмотря на грозный вид, в отсутствие опасности животные вели себя мирно и покладисто. Однажды Юне даже удалось взобраться на мохнатую спину, разговоров потом было на целый месяц, а уж как Юл завидовал - несколько дней ни слова не проронил из-за того, что ему не позволили сделать то же самое.