— Как мы сюда попали?
— Мы же на юг ехали, помнишь? На товарняке. Вот и приехали. Не прямо к морю, конечно, но недалеко. А потом нас сюда привезли Ирэн и Карл, когда купили. Сначала на машине, потом на катере.
Я приоткрыла один глаз, убедилась, что море никуда не делось, и потрясла головой.
— Как это — искусственный остров?
Яринка присела рядом со мной.
— Ну, тут мель была и сделали потом остров, я не знаю, как. Ирэн сказала, что искусственный и построено тут всё специально под этот Оазис. Чтобы люди приезжали отдыхать.
Я плохо понимала то, что она говорит. Как можно построить целый остров? Как я могу не помнить, что плыла по морю? Может ли всё это быть правдой? Но, терзаемая всеми этими непростыми вопросами, задать я смогла только один:
— Зачем?
А Яринка не была бы моей лучшей подругой, если бы не умела понять меня с полуслова.
— Я это тоже сразу у Ирэн спросила, как сюда попала. И ты спроси у неё, она лучше объяснит. Так-то она толковая тётка, я имею в виду, что честная. Не темнит. И рассказывает интересно.
Я была далека от того, чтобы восхищаться Ирэн, но допрашивать Яринку больше не стала. Всему своё время, информации и так слишком много для одного дня. Неожиданно мне захотелось убежать, спрятаться и от этой необъятной морской синевы, и от безжалостного, карабкающегося в зенит солнца. Сейчас, отсюда, моя маленькая палата в тени пальм, вдруг показалась спасительным убежищем.
— Пойдём обратно?
Кажется, Яринка огорчилась, что наша прогулка так быстро закончилась, но возражать не стала. Мы вернулись в лифт, где я снова закрыла глаза, чтобы не видеть своего отражения. Вышли на улицу. Извилистыми дорожками и лесенками вернулись в уже знакомый песчаный дворик. Ни пальмы, ни песок меня уже не радовали, тем более, что в голову закралось подозрение, что и это всё — искусственное. Ненастоящими казались даже ленивые павлины, попадающиеся на нашем пути тут и там.
В палате я сразу легла на кровать. Раны под повязками болели, голова кружилась, перед глазами поочерёдно вставала то синяя морская даль, то моё собственное обезображенное лицо. Слишком многое случилось за последние дни, и сейчас мне больше всего хотелось снова уснуть, уплыть по молочным рекам в спасительное неведение.
Яринка села рядом, глядя на меня с несчастным видом. Она наверняка ждала другой реакции, но я не нашла в себе силы даже для успокаивающей улыбки.
— Может, доктора позвать?
— Не надо, — я полежала, дожидаясь, когда бьющееся сердце немного успокоится. — Слушай, а на катере… мы долго ехали? Плыли?
— Не очень, — голос подруги зазвучал виновато. — Но скорость была большая. Самим отсюда до берега не доплыть, если ты об этом.
Я понимала, что не доплыть. Сверху, с крыши, ни в одном направлении не было видно земли, только вода, только море. А если бы и было видно, то ничего бы это не изменило — плаваю я плохо. Мелкая речушка неподалёку от Маслят, в которой мы иногда плескались, не смогла научить меня такому искусству.
Зашла Машута, покачала головой, заметила, что с прогулками мы поторопились и что в ближайшие дни лучше мне оставаться в палате. Я была с ней полностью согласна. Стены палаты давали иллюзию защищённости от того нового и невероятного, во что вдруг превратилась моя жизнь.
А Яринка, до этого тревожно хмурившаяся, вдруг просияла.
— Дайка, я знаю, что тебе нужно! Скоро приду!
Она разноцветным флажком метнулась за дверь. А вернулась еле волоча ноги, с трудом удерживая на весу огромную стопку книг.
Глава 5
Русалкина яма
При виде протискивающейся в дверь горы книг на тонких Яринкиных ножках я взволнованно приподнялась. С самым торжествующим видом подруга обрушила всю кипу на мою постель, я едва успела подтянуть ноги.
— Вот! — Яринкины веснушки сияли. — Здесь целая библиотека. И брать книги можно сколько угодно.
Я подозрительно покосилась на разноцветные корешки, ожидая увидеть привычные с приюта «Евангелие» и «Хрестоматии», но ничего похожего не обнаружила. Напротив, иллюстрации на обложках пестрели совершенно не библейскими сюжетами. Мускулистые парни с оружием, какое-то клыкастое чудище, выныривающее из пенных волн, космический корабль на орбите ярко-красной планеты… полуголая красотка в объятиях такого же не обременённого одеждой длинноволосого мужчины. И названия: «Тёмная страсть», «Последний выстрел», «Озеро голосов», «Световой рубеж» — явно не говорили ни о чём духовном или назидательном.
— Это всё можно читать? — уточнила я, по-прежнему не притрагиваясь к книгам.