Взгляд Яринки стал мечтательным, про меня она словно забыла. Возмущённая этим, я уже собралась озвучить свои вчерашние переживания по поводу её отсутствия, но вместе с этим вспомнила и всё увиденное из окна в течении ночи.
— Ой… Яринка, слушай, это очень странное место! Тут…
Пока я торопливым шепотом пыталась живописать ночные события, подруга хмурила брови, образовав на лбу знакомую складочку, и покусывала нижнюю губу. Но после сказала только:
— Теперь понятно, почему меня ночью никуда не отпустили.
Я подождала несколько секунд, ожидая более живой реакции, потом возмутилась:
— И всё? Да ты понимаешь, что здесь творится?!
— Я-то понимаю, — досадливо отозвалась Яринка. — А вот ты, кажется, ещё не поняла, куда мы попали. Нет, надо тебя забирать к нам в номер, а то сидишь здесь, как в клетке. Давай я сегодня с доктором поговорю?
Я потерянно смотрела на неё, и у меня создавалось стойкое впечатление, что мы говорим о разных вещах, а то и на разных языках. Яринкин взгляд снова стал беззаботным и чуть мечтательным, складочка разгладилась, на губах заиграла улыбка.
— У тебя когда перевязка? Хочешь, я тебя потом на пляж отведу, где мы вчера были? Купаться тебе нельзя, но ты хоть на море вблизи посмотришь! Ну, пойдём, хватит валяться! Знаешь, как это здорово — море?
И я сдалась. Больше не пыталась разговаривать о прошедшей ночи, рассказывать о том, что видела, упрекать Яринку в легкомыслии. Покорно съела завтрак, дождалась доктора, получила его разрешение на прогулку вместе со строгим наказом не лезть в воду, вытерпела очередную перевязку. Заметила, как торопливо отвела подруга взгляд от моего лица, когда оно освободилось от бинтов, но не стала просить зеркало. Потом дала себя одеть, в том числе и в дурацкую широкополую шляпку с лентами, которую притащила Яринка.
— На пляже очень солнечно, — пояснила она, завязывая ленты под моим подбородком. — А мы будем гулять долго, да? Я хочу показать тебе всю набережную, обойдём остров вокруг.
Я не была уверена, что такая прогулка мне по силам, но возражать не стала, мной снова овладела апатия. Я пыталась разозлиться на себя, встряхнуться, ведь Яринка права — сейчас я впервые в жизни буду у моря, окуну руки в волны, возможно, увижу диковинных рыб или чаек, и вместо того, чтобы радоваться, чувствую себя так, будто впереди очередная воскресная служба в нашем приюте. Кстати…
— Какой сегодня день? — спросила я, когда мы выходили на лестницу.
Яринка подставила мне локоть и охотно ответила:
— Сегодня понедельник.
Значит, вчера было воскресенье. Но я за весь день ни разу не слышала колокольного звона. А с крыши, на которую меня привела Яринка, нигде не видела куполов…
— Здесь, что, нет церкви?
— Церкви? — Яринка хихикнула. — Что, тоже сжечь хочешь? Вошла во вкус?
Я повысила голос:
— Здесь есть церковь?!
Яринка покосилась удивлённо и чуть обиженно.
— Чего ты рычишь? Нет, нету здесь никакой церкви, кому она нужна?
— Как это кому? — мы спустились с лестницы, и я заранее прищурилась, готовясь выйти под жаркое южное солнце. — А где тут молятся?
— Дайка, ну ты вот как скажешь, — в голосе Яринки зазвучали непривычные нотки превосходства. — Сама-то подумай, кто тут молиться будет? Гости не молиться сюда приплывают.
— А не гости? — я шагнула за порог и вынуждена была признать полезность нелепой шляпки: широкие поля бросали тень на лицо, жмуриться не пришлось.
— А не гости работают, им не до молитв, — Яринка решительно повела меня в сторону противоположную той, откуда мы вернулись вчера. — Да и вообще, здесь все такие… грешники, что молиться уже смысла нет.
Я вспомнила людей, ходивших вчера под моим окном: их облик, поведение, пьяный смех, — и мысленно согласилась с подругой.
Мы снова петляли между домиками и пальмами, но на этот раз не поднимались, а спускались вниз по коротким лестничным маршам, попадающимся на пути, то тут, то там.
— Здесь, внизу, — объясняла на ходу Яринка, — живут работники Оазиса, те, кто тут постоянно. А выше уже начинаются гостиницы для гостей, там же рестораны, казино, стрип-клубы…
— Кази… стрип… что это?
— Потом узнаешь, нас это пока не касается. Но внизу всё равно прикольнее, там море. У нас в номере из окна его видно. И волны слышно, как шумят, так засыпать приятно. Если только гости не орут, как вчера. Хотя по ночам немногие купаются.
Я вспомнила полуголые парочки, дефилирующие мимо моего окна ночью, и меня осенило.
— Так это с пляжа голые ходят? Поэтому все были мокрые?
— Ну. Напьются и лезут в море… а вот и оно!