Услышав, чего от неё хотят, та испугалась и принялась отнекиваться. Однако, то ли Яринка была очень убедительна, то ли девушка действительно попалась понимающая, но после отчаянных уговоров она взяла Яринкину записку. И положила её под салфетку на подносе, который вскоре понесла медноволосому юноше.
— Ничего себе! — я слушала, раскрыв рот. Подруга словно пересказывала мне один из тех романов, что в приюте доставал для нас Дэн: тайные послания, запретная любовь, встречи украдкой… — А что ты написала-то?
Яринка гордо улыбнулась.
— Ну, я подумала, что, если всё откроется, то на семь бед один ответ, и решила писать так, чтобы он не мог не заинтересоваться. И написала: «Только вы можете мне помочь! Ровно в полночь в мужском туалете».
Я недоверчиво вытаращила глаза, а потом начала хохотать.
— В туалете?! Серьёзно? Ну вот, я только на романтику настроилась, а тут… туалет! А как ты туда попала вообще?
— Да проще некуда. Надела халат уборщицы, он всегда в подсобке висит, взяла пакет под мусор и пошла, вроде как прибираться. Никто и внимания не обратил.
— И он пришёл?
— Пришёл, — голос Яринки зазвучал тепло. — Ровно в полночь. И я сказала, что хочу с ним встретиться, чтобы поговорить. Он удивился сначала, даже немного рассердился, но я сделала руки вот так, будто молюсь, и напомнила, что рыжий рыжему всегда должен помогать.
Я снова засмеялась, откинувшись на подушку.
— Ага, ему тоже стало смешно, — довольно кивнула Яринка. — И он сказал, что, раз уж волею судьбы мы оба рыжие, то можем увидеться сейчас на улице, там и поговорить. Тут я вспомнила Дэна, как он встречу со скамейкой придумал, и мы договорились, что через пятнадцать минут Ян выйдет из Айсберга и сядет на последнюю скамейку справа от крыльца. Помнишь, там кусты с цветами? Вот я в них и спряталась, прямо за скамейкой. И мы с Яном поговорили.
Решив, что терять нечего, Яринка была откровенна от начала и до конца. Она рассказала новому знакомцу о своём скором дебюте, о том, в каком ужасе она от здешних гостей, о том, что времени почти не осталось и что он единственный здесь, кто ей понравился. Ян внимательно слушал мою подругу, и выражение его лица постепенно менялось с недоумённого на рассерженное. Яринка было струхнула, подумав, что негатив парня направлен на неё, и потерянно умолкла. Однако всё оказалось иначе. Неожиданно Ян ударил по скамейке кулаком и разразился гневной тирадой о гнусности этого заведения, где чистых девочек принуждают торговать собой, делая из них предмет потребления, товар, бесправных рабынь, ломая их жизни и лишая простого женского счастья.
— Представляешь, — ликовала Яринка. — Он так возмущался, что я слова вставить не могла, мне даже просить ни о чём не пришлось. Ян сам сказал, что, пусть не сможет спасти всех, но попробует хотя бы одну — меня. Что это сам господь привёл его сюда как раз тогда, когда мне нужна помощь.
— Господь? — насторожилась я.
— Ага, — Яринка погрустнела, — Ян жутко верующий. Понимаешь, он сын какой-то большой шишки, не знаю, какой именно, но подозреваю, что с политикой связано. Так вот, его отец сюда постоянно ездит, а в этом году Яну исполнилось восемнадцать, он и его притащил. Ян вообще не хотел приезжать, но отец настоял. Ему кажется, что сын не от мира сего, слишком правильный. Отец из него преемника растит, а Ян хочет быть художником, писать иконы, они вечно ругаются.
— А что, у него других детей нет?
— Есть, но девочки, поэтому Ян как бы единственный наследник, а он вон что… Его батя и подумал, что, если они приедут сюда отдохнуть, будут бухать, играть в карты и с девками кувыркаться, то Ян станет нормальным парнем. Яну это совсем не нужно, поэтому он и сидел в ресторане такой весь грустный, ничего не пил и не курил. Представляешь, он вообще не знал, что такие места, как Оазис, на Руси существуют!
Я пожала плечами. Ничего удивительного, мы, например, тоже не знали.
— Нам-то не положено было знать, — прочла Яринка мою мысль. — Но Ян — сын большого человека, вырос в роскоши, где только не был, и вот… Он вообще странный, если честно. Как будто вчера родился. Я ему рассказываю про приют, про маму, про всё, что здесь… а он глазами лупает, говорит — не может быть…
— Погоди, — нетерпеливо перебила я, — так о чём вы договорились?
— Ах да! — Яринка бесшумно похлопала в ладоши. — Когда будет мой дебют, Ян скажет отцу, что хочет меня купить. Для себя, на постоянку. Его отец так мечтает, чтобы сын мужиком стал, что только обрадуется.
— А денег ему хватит? Аукцион же будет.
— Хватит, — отмахнулась Яринка. — Значит, отец Яна заплатит, мне не придётся работать с другими гостями, а Ян станет ко мне приезжать.