А разбудил меня (показалось, что почти сразу) тревожный голос Аллы:
— Дайка, проснись! Просыпайся, тебя Ирэн хочет видеть!
Я открыла глаза, непонимающе заморгала. Судя по заливающему номер солнечному свету, было уже позднее утро, но я совершенно не чувствовала себя отдохнувшей. Всё тело ныло, словно вчера я участвовала в забеге на выносливость, а в голове толкалась тупая боль.
— Да вставай же ты! — Алла ухватила меня за плечо, затормошила. — Ирэн сама сюда пришла, внизу тебя ждёт…
— Уже не внизу, — раздался от дверей ледяной голос, и Алла испуганно выпрямилась, а Яринка, до этого сидящая на кровати, наоборот, легла, натянув одеяло до глаз.
Примечательно, что это был второй раз, когда управляющая лично посетила наш скромный домик, и оба раза — из-за меня. В первый свой визит она принесла мой прибывший из ателье дебютный костюм. И тогда выглядела совершенно иначе: лучилась воодушевлением и творческой энергией, с которой ваяла свой «самый креативный проект». Сейчас перед нами стояла совсем другая женщина.
Красивое лицо Ирэн покрылось красными лихорадочными пятнами, губы сжались так, что почти исчезли, глаза метали молнии. На какой-то сумасшедший миг мне показалось, что в номере появилась странным образом похорошевшая Агафья, и я похолодела в суеверном ужасе. Но наваждение прошло, стоило управляющей заговорить. Её голос-колокольчик нельзя было спутать ни с чем другим. Только сейчас он звенел резко, скрипуче, совсем не мелодично.
— Твой аукцион закрыт, — чуть ли не с ненавистью бросила мне Ирэн. — Тебя купили на год. Сегодня отправляешься к новому хозяину.
Алла тихонько охнула и опустилась на Яринкину кровать. Сама Яринка придушенно пискнула из-под одеяла, не то от изумления, не то от того, что Алла придавила её своим весом. А я замерла без движения и только смотрела на поджатые губы Ирэн, ожидая, когда они разомкнутся и произнесут имя того, кто меня купил.
— Доннел, — наконец выплюнула управляющая почему-то обвиняющим тоном. — Это Ральф Доннел.
Алла снова охнула, на этот раз громче. А я несмело улыбнулась, чувствуя, как внутри разливается тепло, то самое приятное и расслабляющее тепло, сопутствующее ощущению полной безопасности.
— Как тебе это удалось? — резко спросила Ирэн, разом стерев улыбку с моего лица. — Почему он вдруг решил тебя купить?
— Не знаю, сударыня, — осторожно ответила я и слегка пожала плечами, чем, кажется, ещё больше разозлила управляющую.
— Не знаешь?! — почти взвизгнула она. — Разве не ты сегодня ночью сидела с ним в ресторане?
— Я. Он меня пригласил поужинать, — моё недоумение росло. Почему Ирэн так злится? Разве покупка девушки, выставленной на аукцион, не является конечной целью всей этой затеи?
— О чём вы говорили? — длинные, унизанные кольцами пальцы управляющей то сжимались в кулаки, то снова выпрямлялись, подобно когтям хищной птицы.
Стараясь не опускать глаз и говорить как можно спокойнее, я ответила:
— Он спрашивал меня про мою прежнюю жизнь. Про нашу деревню, про то, как я оказалась здесь. А потом отпустил. Сударыня, я даже подумать не могла, что он захочет меня купить!
Кажется, получилось довольно искренне. Ирэн бросила на меня последний пылающий взгляд, перевела глаза на Аллу, отрывисто приказала:
— Приготовьте её сегодня. В сорок третий номер.
И вышла, не закрыв за собой дверь.
Несколько секунд мы слушали удаляющийся цокот каблучков, потом всё стихло. Яринка осторожно выбралась из-под одеяла и, выглядывая поверх пухлого плеча Аллы, уставилась на меня. Я ответила ей таким же непонимающим взглядом. Первой из нас троих обрела дар речи старшая.
— Дайка, это правда? — спросила она, расширив глаза в каком-то гротескном изумлении. — Тебя купил Ральф Доннел?
Я лишь кивнула вслед ушедшей Ирэн и беспомощно развела руками.
— А чего она такая психованная? — подала голос и Яринка. — Что ты натворила?
— Да ничего! — неясность ситуации начала меня раздражать. — Понятия не имею, что с ней. Может, встала не с той ноги?
— Да нет, — задумчиво обронила Алла. — Она чем-то разозлена. Сильно разозлена.
— Ну, так я здесь не при чём! — мне вдруг стало обидно за эти подозрительные взгляды, которыми обстреливали меня подруги. — Меня выставили на продажу, и покупатель нашёлся, чего ещё надо?
— Честно говоря, я очень удивлена, — призналась Алла. — Меньше всего ожидала, что твоим постоянником станет Доннел.
— Это почему же? — теперь к обиде добавилось чувство уязвлённого самолюбия. — Недостаточно хороша?