– Да я, в общем, не по этому делу, ранили – так это сам виноват, нужно дюну было объехать, да торопился, до темноты хотел в город попасть.
– Да? А из-за чего вы пришли?
– Мне помогали, когда я ранен был. Когда я помощь искал… Тип тут такой есть, Адылл.
– Есть такой. Есть. И что?
– Вот он и его мамаша мне помогали… Отводили меня к Валере.
– К Генетику?
– К Генетику.
– Так?
– И, кажется, они украли у меня деньги. Были деньги во внутреннем кармане, рублей пять серебром, не помню точно, сколько было, а когда Валера меня выпускал, то попросил денег за лечение, я полез в карман, а денег нет. Только мелочь, что в штанах была. Да и ещё кольчуга была ультракарбоновая. Тоже нет.
– Угу, и кольчуга, значит, пропала, а может, это не Адылл, может, это Валера у вас всё украл?
– Не исключено, – чуть помолчав, произнёс Горохов. – Но мне кажется, что это… Адылл.
– Значит, кажется?
Пристав смотрел на него, не отрывая глаз, и в его взгляде прекрасно читалось две фразы: «Вот откуда ты такой взялся?» и «Плевать мне на твои деньги».
И когда он начал говорить, он просто в условно вежливой форме высказал то, что читалось на его лице:
– Уважаемый. В десяти километрах на запад отсюда стоят дарги. Они сюда каждое лето откочёвывают вслед за ночным мотыльком. Но раньше приходила одна семья, а сейчас там стоят три!.. – Он даже показал три пальца для убедительности. – Три стойбища!
«Три стойбища – это от тридцати до пятидесяти мужчин. От тридцати до пятидесяти воинов», – сразу прикинул Горохов.
– Раньше клан Серых Камней и клан Толстых Ног резали друг друга за каждый лишний бархан с саранчой, а теперь они стоят вместе. Дружат. А мне от дружбы людоедов не по себе. – Продолжал пристав Меренков. – Понимаете? Три стойбища лютых дикарей рядом с моей Губахой. И это только то, что мы нашли, а к середине мая так от Перми ещё пойдут кланы.
– Так они по реке пойдут. – Без всякой надежды произнёс Горохов.
– Не волнуйтесь, мимо не пройдут, они и к нам заглядывают. – Уверил его пристав.
– Значит, вы мне не поможете?
– Знаешь, геодезист, – вдруг заговорил пристав без всякого намёка на вежливость, – если бы Адылл с мамашей тебя убили бы и не успели до утра закапать где-нибудь в барханах, то я бы послал людей их убить. Понимаешь? Такие у нас правила. Нет тут у нас ни следователей, ни судей. Городской голова судит не такие дела, только дела серьёзные. – Он наклонился над столом, чтобы быть к собеседнику ближе. – Это тебе ни Березники и ни Соликамск.
Горохов понимающе кивает. Он не собирается ни спрашивать, ни просить. Ему уже всё ясно. Можно вставать и уходить. Но он сидит, ну, из вежливости, что ли.
А пристав Меренков продолжает:
– У меня тут дарги вокруг города бродят, разбойники из Гремячинска пить-кутить наведываются. А в городе свой промысловый люд по кабакам ошивается, те же самые разбойники, только более удачливые. А ещё полудикие охотники с высушенными жарой мозгами, рыбаки с озера, добытчики полыни и этой самой полынью обдолбанные торчки. Это всё здесь, тут, в моём городе, – он ногтем указательного пальцем потыкал в стол. – А через неделю или дней через десять мне ещё водяные поезда к вам на север отправлять. Это, дорогой мой, край карты. Край карты. Тут кражи никого не интересуют, убийства – унылая повседневность, а ты говоришь про пять рублей украденных. В общем, времени искать твои деньги у меня нет.
«А жути, жути-то нагнал, герой, сказал бы, что не станет искать и всё. Край карты! Можно подумать, в других оазисах по-другому. А лицо-то у самого чистое, ни одного лишнего бугорка, ни отёка нет, видать, на витаминах и антибиотиках сидит, не слезает, на проказу и намёка нет».
– Ну, ладно, – примирительно сказал Горохов и встал, – нет – так нет. Сам разберусь.
– Эй, геодезист. – Окликнул его пристав.
Горохов замер.
– Только без фокусов, смотрите, чтобы мне за вами не пришлось людей посылать.
– Понял, да я и не сбирался тут бучу устраивать, думаю поговорить с ними. Вдруг согласятся вернуть по-хорошему.
– Я вас предупредил. – Закончил разговор Меренков.
– Кстати, а у вас тут нет случайно «десять-шестьдесят»? – Горохов достал револьвер, открыл пустой барабан и показал его приставу. – А то у меня ни одного патрона. Может, хоть штук пять в долг дадите? До лучших времён.
– Такого калибра не держим, – сухо ответил пристав. – Спросите у Коли-оружейника, он тут за стеной лавку и мастерскую держит. Он делает на заказ.
– Ясно, спасибо.
В участке было прекрасно. Был бак с водой, можно было попить. Вышел на улицу и без термометра смог сказать, что температура перевалила за сорок три. Пекло не на шутку, а ведь ещё и полудня нет. Что тут будет к трём часам дня…