– Не нужно? – Она смотрела на него очень, очень сердито. – Мне не нужно?
– Нет, не нужно.
– О-фи-геть! Вы поглядите на него. Не нужно! Я тут уже два с лишним года. Два с лишним года в этой поганой глуши, в этой бесконечной жаре, в месте, где нет ни одного массажиста и ни одного бассейна! Где я каждый божий день стояла за банковской стойкой, как безмозглая дура, больше ни на что не способная, и каждый день ложилась в кровать с ничтожным придурком, и всё ради дела, ради нужного дела. И тут появляется вот этот красавчик и говорит, что мне теперь ничего не нужно.
Она ещё говорила, а с кухни уже вышел Валера. Он улыбался, насколько умел, и показывал геодезисту четыре стеклянные банки. Вернее, это были стеклянные блюдца в десять сантиметров, плотно закрытые крышками.
– Это то, что нам нужно? – Спросил Горохов.
Валера кивнул.
– Ну, тогда пошли.
– Се… сейчас. Н-нужна су-умка термос. Сейчас н-найду и поедем.
– Офигеть, – воскликнула Людмила. – Четыре! Дайте мне одну, Горохов!
Он покачал головой.
– Горохов, всего одну! Я тебя прошу, у тебя их четыре, – она вцепилась в рукав его пыльника и так тянула, что у него в боку заболело место, где были сломаны рёбра. – Дай мне всего одну банку, и я буду вечной твоей должницей. Вечной!
Сомневаться не приходилось. Она была настроена очень серьёзно. Геодезист даже обрадовался, что отобрал у неё пистолет.
– Так вы были в курсе всего тут происходящего? – Чтобы как-то оттянуть время, спросил он.
– Я же говорю, я тут два с лишним года. Я уже всю их кухню знала, – отвечала Людмила. – Я уже думала, как подобраться к этой «Столовой», мне нужны были деньги, нанять людей, и тут ты появился.
– Зачем вам нужны были люди?
– Я думала, что она, – Людмила указала на Ёзге, – бот-страж. Я хотела ночью проникнуть сюда, но боялась делать это одна.
– Она бот-сраж? – Горохов засмеялся. Он очень сомневался в правоте банкирши. – Да она вообще, по-моему, не бот, тут главная была татарка Катя.
– Иди сюда, – Людмила потащила его за стойку. Там на полу лежало грузное большое тело, по одежде и тряпке на лице Горохов понял, что это татарка Катя. – Вот это татарка Катя.
Людмила не поленилась, сдёрнула с лица мёртвой женщины тряпку:
– Вот твоя татарка Катя, это просто киоск гнилого мяса.
Горохов увидал страшно обезображенный проказой низ лица старой женщины. Это её он видел той ночью в окно. Это она ему говорила, чтобы он уходил.
– Проказа уже почти сожрала её мозг и нервную систему, она почти овощ, а всем здесь заправляла вот эта, – Людмила указала на Ёзге.
– Да не может этого быть, она очень умная девочка, разве боты могут быть такими, – не верил Горохов.
Банкирша посмотрела на него и скривилась. Что за болван! Она села на корточки перед телом девочки и начала расстёгивать ей ремень. Горохов был удивлен, но не мешал Людмиле.
«Да, эта Люсечка – стальная баба, ничем не брезгует, на всё способна».
Она, наконец, расстегнула ремень и стащила брюки до колен девочки:
– Надеюсь, ты знаешь, как выглядят женские половые органы? – Сказал Людмила вставая.
Никаких половых органов у девочки не было, там, где они должны были быть, вообще ничего не было, даже растительности.
Горохов был ошарашен. Он почесал лоб, сдвинув фуражку на затылок.
– Эт… это для эк-кономии. – За его плечом появился Валера. – М-мочевой пузырь объединяется с ки… кишечником, ни-ничего сложного. Только с… сфинктер нужен помощнее… и всё.
И Горохов, и Людмила с удивлением поглядели на него. У генетика на левом плече висела сумка-термос, и он умудрялся смотреть на них обоих одновременно, не поворачивая головы ни к кому из них.
– Валера, вы знали, что она бот?
– Не… не… не… – Затряс головой генетик.
– А как вы поняли, что она бот? – Всё ещё удивился Горохов.
– Эта тварь за два года ни на сантиметр не выросла, – отвечала Людмила чуть нехотя.
«А ты молодец, молодец».
– Ну, так что, вы дадите мне хоть одну банку? – Спросила она.
Геодезист ей не ответил, он повернулся к Валере:
– Всё в порядке?
– Д-да, – кивнул тот.
Горохов взял его под руку и повёл к выходу.
– Эй, стой, уполномоченный, стой, – закричала банкирша и кинулась за ними, опрокидывая стулья.
Горохов выпроводил Валеру на улицу и остановился в дверях пред ней:
– Извините, но у меня нет для вас лишних образцов, – произнёс он сухо.
Она подошла к нему вплотную, вцепилась ему в рукав своими красивыми, длинными пальцами с маникюром, прижалась к нему и заговорила вкрадчиво и с жаром, который мог убедить любого:
– Горохов, ты даже не представляешь, что ты можешь получить взамен на всего одну банку. Понимаешь?