Советский Союз, безусловно, обладает сегодня военной мощью, чтобы одолеть Албанию, государство, чье неповиновение стало серьезным позором для советской политики. Советский Союз также имеет военное превосходство над Китаем. У Соединенных Штатов есть возможность вторгнуться на Кубу и свергнуть правительство Кастро. Советский Союз обладал достаточной силой, чтобы вторгнуться в Югославию и свергнуть Тито в 1948 году, когда тот отступил от политики Коминформа. В 1945 году Советский Союз имел возможность аннексировать всю Финляндию, что он уже пытался сделать после революции 1917 года и во время "зимней войны" 1939-40 годов. Советы также имели право вторгнуться в Польшу в 1956 году, когда произошло Октябрьское восстание.
Британская и французская Суэцкая экспедиция 1956 года, в сочетании с израильским вторжением на Синайский полуостров, обладала потенциальной мощью для захвата Суэцкого канала и оккупации Каира, и в то время было достаточно ясно, что Советский Союз, несмотря на сделанные им весьма квалифицированные предупреждения, не стал бы эффективно осуществлять военное вмешательство на стороне египтян. Во всех колониальных конфликтах, имевших место за полтора десятилетия после Второй мировой войны, едва ли был один, в котором колониальная держава не обладала физической силой или, по крайней мере, потенциальной физической силой, чтобы подавить на неопределенное время националистическое движение или восстание.
Наконец, у Соединенных Штатов была возможность изгнать китайские войска из Кореи в 1953 году. Они могли вторгнуться в Ирак в 1958 году, чтобы восстановить прозападное правительство, которое было свергнуто в результате революции, поддержанной коммунистами. Сегодня у них есть возможность завоевать Северный Вьетнам.
Ни в одном из этих случаев - и это далеко не единственные случаи, которые можно упомянуть -доминирующая в военном отношении держава не действовала, основываясь только на своих военных возможностях, хотя в каждом случае она сталкивалась с угрозой или вызовом значительного характера.
Эти государства не могли использовать свое физическое превосходство для достижения эскалационного доминирования; их сдерживали такие запреты, как страх непропорциональных затрат или чрезмерного вовлечения, особенно страх вовлечения великих держав или дальнейшей эскалации, моральные (или агонистические) соображения и так далее. Очевидно, что существует множество случаев, в которых анализ "кто-кого-почему" и анализ "ситуация-альтернатива" не могут быть полностью изолированы даже при узко техническом обсуждении возможностей эскалации, и тем более при обсуждении, сосредоточенном на ограничениях и порогах, присущих любой ситуации эскалации.
Любой анализ, который пытается рассматривать вопросы "кто-кто-почему" и "ситуация-альтернатива" так же серьезно или так же серьезно, как действия, угрозы, противодействия и ответные угрозы (и ответные противодействия), конечно, будет очень сложным. Кажущаяся искусственность и абстрактность этой книги во многом объясняется тем, что я буду стремиться игнорировать или ослаблять акцент на аспектах "кто-кого-почему", рассматривать лишь кратко ситуации и альтернативы, а основное внимание уделять действиям, угрозам и противодействию. В результате некоторые соображения и возможности будут выглядеть немотивированными и нереалистичными, но это неизбежно в относительно техническом документе, цель которого -привлечь внимание к некоторым менее обсуждаемым аспектам применения силы и принуждения. И хотя я постараюсь избежать обсуждения "академических", логичных, но нереалистичных возможностей, я буду склоняться к обсуждению возможностей как возможностей, не уделяя полного внимания их достоверности или вероятности.
Таким образом, во многих случаях я попрошу читателя не верить, пока я рассказываю об этих возможностях, и после того, как он рассмотрит диапазон вещей, которые могут произойти (диапазон гораздо больше, чем то, что уже произошло или о чем обычно думают), оценить важность осознания этих возможностей и принять собственное решение относительно их вероятности. Я пытаюсь сосредоточиться на относительно общих принципах, более или менее верных для всех взаимодействий эскалации и переговоров, в которых присутствует страх перед дальнейшей эскалацией и желание не создавать нежелательных прецедентов или ослабить желательные ограничения.