Путь, который мы выбрали в настоящее время, полон опасностей, как и все пути. Но именно он в наибольшей степени соответствует нашему характеру и мужеству как нации и нашим обязательствам во всем мире. Цена свободы всегда высока, но американцы всегда платили ее. И один путь мы никогда не выберем, и это путь капитуляции, или подчинения. Наша цель - не победа силы, а защита права; не мир за счет свободы, а мир и свобода здесь, в этом полушарии, и, мы надеемся, во всем мире.
Я привел много цитат из речей Хрущева и Кеннеди, потому что хочу передать вкус тех видов эскалации и предупреждений, о которых я говорил, и показать, как они могут быть переданы через обычную риторику общественной жизни.
Я завершу эту главу цитатой из колонки Макса Франкея, которая ясно показывает, что президент Кеннеди хорошо понимал необходимость упреждающей эскалации, даже если она была только словесной:
Советские официальные лица также не были предупреждены, за исключением признаков кризиса в столице в эти выходные. Только в 6 часов вечера, за час до выхода президента в эфир, государственный секретарь Дин Раск принял советского посла Анатолия Ф. Добрынина, чтобы объявить о блокаде.
Тщательно продуманная секретность в последние несколько дней и отсутствие консультаций с союзниками были важной составляющей стратегии Соединенных Штатов.
Были приняты все меры предосторожности для предотвращения преждевременного раскрытия информации, чтобы Москва не .смогла вмешаться с ультиматумом или новыми обязательствами по Кубе до выступления президента.
Советский Союз зафиксировал ряд жестких, но расплывчатых обязательств по защите Кубы от агрессии. Он неоднократно провозглашал право на строительство баз на Кубе в "оборонительных целях".
Москва приравнивает это к правам Запада на сохранение баз в Турции, Италии и Японии, среди прочих мест.
Намерение г-на Кеннеди состояло в том, чтобы представить русским блокаду как свершившийся факт, прежде чем Москва и Вашингтон вступят в обмен обязательствами, которые могли бы сделать прямое столкновение несомненным. Президент был готов перенести время своего объявления, если бы появились какие-либо признаки советского шага.
ГЛАВА 5. ИНТЕНСИВНЫЕ КРИЗИСЫ
Я использую термин "интенсивный кризис", чтобы обозначить кризис, в котором значительное число людей реально представляет себе, что ядерная война действительно может произойти, но ядерное оружие еще не было применено. Конечно, есть много людей, которые абстрактно понимают, что ядерное оружие существует и может быть применено, но в условиях такого интенсивного кризиса ядерная недоверчивость, которую все мы разделяем, резко снизится, если не исчезнет. Существующие "нереальные и гипотетические" ядерные запасы вдруг стали бы представлять реальную угрозу. Это изменение, вероятно, не произойдет сразу, и это может быть ограниченное развитие; но часть населения и большинство лиц, принимающих решения, признают, что ядерная война может иметь место - что это больше не является ни "немыслимым", ни "невозможным".
Определение количества людей, которые должны прийти к такому выводу, чтобы кризис стал "интенсивным", типов людей и степени их озабоченности, очевидно, должно быть произвольным суждением. В оперативном плане провести такие измерения будет очень сложно, хотя на практике, я думаю, оперативное разграничение может быть проще теоретического. В любом случае, вопрос будет зависеть от конкретного хода событий.
Ступени 10-20 входят в эту категорию интенсивного кризиса. Конечно, мы уже пережили большую войну с применением обычных вооружений (12-я линия) в Корее, и многие в Вашингтоне тогда считали, что это была прелюдия к Третьей мировой войне. Хотя Корею можно рассматривать как интенсивный кризис, он произошел в относительно неядерный период (когда у русских практически не было стратегического потенциала, а тактический потенциал даже против Европы был относительно невелик - по крайней мере, в том, что касается ядерного оружия). Нечто приближающееся к статусу сверхготовности было в Суэцком и Кубинском кризисах; но я бы считал их кризисом более интенсивным, чем эти два.
Таким образом, если "измерять" серьезность кризиса по 10-й или 13-20-й строкам, то очевидно, что "интенсивного" кризиса у нас не было со времен Второй мировой войны. Если нужен единый стандарт, по которому можно судить о том, является ли кризис "интенсивным", то, скорее всего, 17-я ступень (когда из крупных городов эвакуируется около 20 процентов населения) дает его (при условии, конечно, что правительство не принимает специальных мер для предотвращения такой эвакуации).