— В общем, прямо отказывать ему не надо, — порекомендовал директор. — Но создай ему условия, чтобы он сам отказался. Поговори с безопасниками, может они чего подскажут…
Намек директора был вполне понятен, и я пошел к безопасникам. Те надули щеки и сделали вид, что готовы помочь.
— У вас же найдутся основания, чтобы не пустить его на территорию завода в день открытых дверей? — спросил я.
— Если он гражданин России, то нет, — ответил главный.
Я понял, что с фантазией здесь вообще глухо, и вернулся к себе в отдел. Сотрудницы встретили меня новостью:
— Тут твой художественный дружбан приходил, говорит, что директор ему дал добро…
— Карман ему шире, — ответил я. — Петрович сказал отказать, не отказывая! И вот что я придумал, пока сюда шел…
На следующий день ранним утром появился художник.
— Вам уже сообщили мнение директора? — осведомился он.
— Да, — радостно сказал я представителю высокого искусства. — Мы долго совещались, и решили вас пустить!
— Вот! Я же говорил! — обрадовался он.
— Только, вот… — начал, было, я.
— Что?
— Вам нужно собрать всего-то, ха-ха, несколько справочек… ну, сами понимаете, завод секретный, и абы кого мы сюда не пускаем!
— Справочек? Да, конечно, соберу! Какие нужно? — Художник был еще бодр и весел. Он еще не знал, куда затягивает его моя злая фантазия, жаждущая мщения.
— Значит, записывайте!
— Ага, хорошо… — сотрудницы протянули ему лист бумаги и ручку, и он начал.
— Первое: нужна справка из санэпиднадзора о санитарном состоянии ваших картин. Причем, обязательно — справка на каждую конкретную картину! То есть, вам нужно отвезти все ваши двадцать картин на санитарно-эпидемиологическую экспертизу, чтобы их там исследовали, не заразны ли они, не несут ли на себе какой опасный вирус, и все такое…
— Так они же не заразные, я же их сам рисовал… — удивился Босач.
— Ничего не поделать, таков закон, — развел я руками. — И, кстати, вам самому тоже не мешало бы пройти такое же обследование. А то знаете ли, большое скопление народа, а вы, скажем так, больны какой заразой… непорядок!
— Хорошо, — художник аккуратно записал требования в лист бумаги, и начал его складывать пополам.
— Это еще не всё, — пришлось его остановить.
Мельком я посмотрел на своих сотрудниц. Они зажимали себе рты, чтобы не рассмеяться в голос, получая удовольствие от мести за все предыдущие его выступления.
— Что еще?
— Вам нужно проехать в краевое Управление Росохранкультуры, вместе со всеми своими картинами, и там провести по каждой картине экспертизу на установление отсутствия в их содержании сцен насилия, порнографии, табакокурения, употребления алкоголя и наркотиков…
— Так там же ничего этого нет! — возмутился художник. — Там только река и утёс!
— Это мы с вами так думаем! — ответил я. — Но ведь мы с вами не эксперты по данному вопросу, правильно? Мы не можем это однозначно утверждать, так как у нас нет ни специального художественного образования, ни лицензии на проведение подобного рода экспертиз… так? А в Росохранкультуре работают дипломированные специалисты. И кстати, в отличие от санитарной службы, не дорого и возьмут за свою работу…
— За это еще и деньги платить надо? — вздохнул художник.
— А как же? — искренне удивился я. — Это же государственные органы! Не какая-то шайка-лейка, а организации, которые заботятся о нас с вами! Хорошо заботятся, качественно, отсюда и цена хорошая за услуги.
— Что-то еще? — он с великой грустью посмотрел на меня.
В это время Анжела не выдержала, ударилась головой об стол, подскочила, рванулась к двери, и уже там, за дверью, не в силах себя сдержать, начала выть от безудержной волны смеха. Я и сам был готов уже валяться по полу, но приходилось пока сохранять лицо, так как нужно было доиграть комедию до конца.
Босач повернулся в сторону двери.
— Что с ней?
— Не обращайте внимание, — сказал я. — У девушки тяжелое воспаление легких, не может прокашляться, ей бы в больницу, но у нас столько дел, что идти на больничный для нас роскошь. Да еще тут отвлекают от работы…
— Это вы меня имеете в виду? — строго спросил художник. — Как вам не стыдно, молодой человек…
— Всех, — я строго посмотрел на гостя. — Продолжим!
— Да, конечно…
В это время Наташа была близка к такому же исходу, благо, что своими длинными волосами, опустив голову, она еще могла скрыть улыбку до ушей. Но её Босач не видел, так как она сидела у него со спины.
— Еще одну справку вы возьмете в органах государственной безопасности, — понизив тон голоса, сказал я.