Действительно ли существовали древние источники, повествующие о повторном возвращении Олега Моравского на Русь и приписывавшие ему ведение там проповеди христианства не известно. Возможно, что этот эпизод его биографии явился результатом домыслов позднейших историографов. Однако такой исход событий представляется нам весьма вероятным.
В летописной статье 987 г. в связи с сюжетом о выборе веры князем Владимиром рассказывается о прибытии ко двору киевского князя немецкого посольства «от папы». В ответе Владимира немецким послам («отцы наши сего не приняли суть») большинство ученых видят намек на неудачную миссию епископа Адальберта, посетившего Русь по приглашению княгини Ольги («регины Елены») в 961 г. По данным Хроники Продолжателя Регинона Прюмского (Прюм — монастырь в Германии) в 959 г. в Германию явилось посольство от королевы русских Елены (христианское имя Ольги) с просьбой прислать епископа для крещения земли. В 961 г. епископ Адальберт прибыл на Русь, но он и его спутники «нисколько не преуспели в своем деле», едва спасли свои жизни и с трудом вернулись домой.
А.Г. Кузьминым заметил, что немецкие послы в летописной статье называли себя «учениками апостола Павла», а не Петра, как то следовало делать правоверным католикам, и слова, приписанные летописцем Владимиру, не могут являться исключительно ссылкой на события 961 г., что Св. Павел считался «апостолом славян», и почитался прежде всего на Руси и в западнославянских странах, в том числе и в Моравии. А это значит, что миссию Адальберта можно рассматривать лишь как одно, может быть заключительное звено, в деятельности миссионеров с запада (из Моравии и Германии) на Руси в годы правления княгини Ольги и Святослава.
Эта миссия, судя по всему, в целом не была настолько провальной, как может показаться при чтении немецкой хроники. По словам автора XI в. Иакова Мниха, Ольга свергала языческие идолы («идолы сокруши»), а в других источниках сохранились свидетельства о строительстве княгиней христианских храмов. Поэтому вполне возможно, что у современников существали и другие, отличные от летописной оценки этой миссии.
Такое предположение возникает и при знакомстве с норвежской сагой об Олафе, сыне Трюггви, записанной в конце XII в. Сага содержит легендарный и, по общему признанию, исторически недостоверный рассказ о крещении Руси будущим норвежским королем Олафом Трюггвасоном (995-1000), состоявшемся якобы в период правления князя Вальдмара (Владимира) и его жены (sic!) княгини Аллогии (княгини Ольги).
По саге Олаф, родившийся около 969 г., рано лишился отца и вместе с матерью вынужден был еще ребенком бежать из Норвегии в чужие страны. В пути корабль, на котором следовал Олаф был захвачен пиратами, а сам он продан в рабство в Эйстланд. Благодаря счастливой случайности, родич Олафа Сигурд, который «имел большие почести у конунга Гардов» выкупил мальчика и привез его на Русь, где Олаф воспитывался при дворе князя Владимира и Аллогии.
Едва лишь мальчик подрос, сообщает сага, Вальдемар дал ему дружину воинов, с которыми Олаф воевал против врагов Руси и «увеличил государство гардских людей». Подвиги Олафа вызывали зависть многих и он вынужден был покинуть Русь. Далее были пиратство на Балтике, трехлетний брак с Гейрой или Ярой, дочерью короля вендов Бурицлава, войны в Британии и крещение Олафа. В 995 г. Олаф стал королем Норвегии, и правил, пока не погиб в сражении в 999 или в 1000 г.
В рассказе о пребывании Олафа на Руси безусловно достоверным может быть признан лишь факт самого нахождения этого конунга в Гардах. По мнению Т.Н. Джаксон, в пользу этого свидетельствует упоминание об этом в скальдической поэзии. Полностью недостоверным считается эпизод с prima signatio («предварительным крещением») Олафа в Греции епископом Павлом, повторным возвращением Олафа на Русь и крещением Руси.
Мотив крещения Руси оказался в саге благодаря монаху Одду, впервые записавшему сагу около 1190 г. Согласно саге Олаф якобы с самого начала, будучи еще ребенком, отвергал поклонение идолам. Однажды, когда конунг уже покинул Русь, во сне в видении некий божественный голос приказал ему отправится в Грецию, «где будет ему открыта ему истинная вера». Повинуясь этому голосу, Олаф отправляется в Византию и принимает prima signatio от епископа Павла, а затем возвращается на Русь и на собрании (тинге) уговаривает Аллогию, Вальдемара и народ принять крещение. По приглашению русских из Греции является епископ Павел и приводит всю Русь к христианской вере.