Выбрать главу

Все здесь сказанное можно также применить и к обраще­нию со лгунами.

(17) .

Но те, которых в общежитии называют вертопрахами и хвастунами, составляют совсем другой род людей. - Они, собственно, нс имеют намерения обманывать кого-нибудь; но чтобы себя выказать с лучшей стороны, чтобы обратить на себя внимание других, чтобы заставить их думать о себе столь же высоко, как они сами думают; чтобы возбудить их внимание рассказами каких-нибудь чудесных происшест­вий, или чтобы почесться приятным и занимательным собе­седником, - для сего выдумывают они небылицы или действительно случившееся представляют в приукрашен­ном виде. И если они однажды приобрели способность в ущерб истине украшать какое-либо происшествие, картину или мнение, то нередко и сами начинают верить собствен­ному своему легкомыслию, смотреть на все предметы в уве­личительное стекло и в таком исполинском виде представлять их на бумаге.

Слушать рассказы и описания таких хвастунов бывает иногда забавно и, если мы уже ознакомились с их фигураль­ным языком, то легко можем знать, что должно в разгово­рах их принимать за истину. Впрочем, если таковая уборка простирается слишком далеко, то в этом случае без всякого вреда можно разными вопросами о подробностях дела столь запутать рассказчика, что он, не будучи в состоянии выпу­таться из расставленных ему сетей, принужден будет крас­неть. Или всякую таковую ложь представлять в смешном виде и тем самым дать ему заметить, что мы не так еще глу­пы, чтобы ему поверить; или в то самое время, когда он на­чинает говорить, вдруг прервать разговор и вовсе не обращать внимания на его слова. В таком случае, особенно когда он подвергается сему почаще и притом от людей бла­горазумных, он обыкновенно становится осторожнее.

(18) .

Бесстыдных тунеядцев, объедал, льстецов и людей на­вязчивых, я советую, сколь можно, удаляться, не иметь с ними сообщества и вежливым, но всегда холодным и важ­ным обхождением дать им почувствовать, что их общество и дружеское обращение нам противны. - Один из моих зна-

комцев рассказывал мне однажды, что находясь в Голлан­дии, он нашел над дверьми кабинета одного благоразумней­шего человека следующую надпись: "Весьма несносно для человека, имеющего известные занятия, быть задушенным толпою людей досужих". - Выдумка не худая! Тех людей, которые любят у нас пировать, весьма легко можно удалить от себя ничем их не угощая; но со льстецами, особенно утонченными, должно для собственной своей нравственно­сти обращаться осторожнее. Они развращают нас совершен­но, когда мы преклоняем ухо свое к Сиренским их песням. Тогда уже мы требуем, чтобы непрестанно нам льстили, и благодетельный глас истины для нас не слишком приятен. Мы избегаем даже верных и лучших друзей, которые хотят пробудить в нас внимание к проступкам нашим.

Чтобы не впасть в сие ужасное положение, для сего дол­жно вооружить себя равнодушием против опасных оболь­щений ласкательства. - Льстеца надобно столько же избегать, как злого духа. Но это не так легко, как обыкно­венно думают. Есть некоторые виды ласкательства, дейст­вия которого с первого взгляда представляют совершенно противное. Хитрый льстец, уже узнавший однажды слабую твою сторону, сей, говорю, льстец, если считает тебя слиш­ком благоразумным, чтобы попасть в расставленные им се­ти сего рода, не всегда отдаст тебе справедливость. Он даже станет порицать тебя, он скажет тебе: "что для него непо­нятно, каким образом столь благородный, умный человек, каков ты, мог на несколько минут забыться; он думал, что это возможно только для обыкновенных и подобных ему лю­дей". Он станет в сочинении твоем порицать погрешности, которые для тебя первоначально должны показаться весьма малозначащими, и все это потому только, чтобы тем бес­стыднее хвалить те места, о которых он знает, что они тебе нравятся. - "Жаль, - скажет он, - что ваша Симфония, - я нс льщу вам, мое мнение чистосердечно, - жаль, что ваша пре­восходная Симфония, которая во всяком отношении может почесться творением классическим, так трудно разыгрыва­ется. - Где найти таких виртуозов, которые были бы достой­ны разыграть что-нибудь подобное? И это есть существенная погрешность, которую вы, - извините мою от­кровенность, - должны избегать". Он будет находить в тебе недостатки и с притворным рвением начнет витийствовать ппотив оных; недостатки и слабости, которые льстят твоему тщеславию. Он назовет тебя мизантропом, если уединен­ною жизнью своею ты желаешь обращать внимание. Он ста­нет тебя упрекать твоею пронырливостью, если для тебя приятно считаться хитрым царедворцем. Таким образом он покажется в глазах твоих и других недальновидных людей беспристрастным и правдолюбивым. Вот до какой степени ослепляют льстецы слабых людей, скрывая свою гнусность под видом преданности и дружеской откровенности! Весьма часто, особенно при дворах, встречал я таких людей, кото­рые под личиною чистосердечия славились правдолюбием перед Царями, но, напротив того, были самые гнусные по- блажники.