(19) .
Теперь я буду говорить о том, каким образом вообще вести себя против действительных бездельников, хотя я полагаю, что (исключая грех наследственный) никто не родится совершенно дурным, но делается таковым по недостаточному воспитанию, чрез потворство страстям своим. Сама судьба и различные отношения в его жизни столько могут развратить его, что едва ли останутся какие-нибудь следы от всех его естественных добрых задатков. Но здесь не место изыскивать, отчего кто-нибудь сделался бездельником; но только рассуждается о том, как должно с ним поступать. При сем случае я отсылаю читателя к статье, где говорится об обращении с врагами и о поступках в отношении павших и проступившихся; а здесь приведу только следующие замечания:
Само собою разумеется, что всеми мерами должно избегать обращения с дурными людьми, если мы только сами дорожим собственным спокойствием и нравственным совершенством. Если человек твердых правил, собственно, и не развратится от их сообщества, то по крайней мере он привыкает мало-по-малу к такому зрелищу и теряет отвращение к тому, что неблагородно; отвращение, которого нередко самого по себе одного бывает достаточно для предостережения нас от важных проступков в минуты искушения. Но, к сожалению, часто обстоятельства заставляют нас жить среди бездельников и иметь с ними дело! И тогда- то надобно стараться не терять из виду известных правил предосторожности.
Не думай, чтобы отличные достоинства твои со стороны ума и сердца сами по себе охраняли тебя от беспокойства дурных людей, и чтобы они доставили тебе совместную с ними жизнь мирную и спокойную! Между бездельниками и глупцами существует вечный союз против всех благоразумных и добродетельных людей; союз столь странный, что между всеми прочими людьми они легко узнают друг друга и охотно во всем помогают, как бы они по другим обстоятельствам разлучены нс были, коль скоро дело идет о преследовании и подавлении истинного достоинства. В таком случае вовсе бесполезна всякая предосторожность. Тогда не помогут тебе не невинность твоя, ни прямодушие, ни самое снисхождение и умеренность; тогда вовсе бесполезно скрывать свои хорошие качества, а лучше казаться посредственным. Никто столь легко не замечает в тебе добра, как тот, кто его не имеет. Никто внутренне не отдает столько справедливости заслугам, как бездельник; но он трепещет при виде их и действует против них всеми силами. Сие тесное братство беспрестанно станет над тобою трунить, нападать на твою репутацию; то обоюдно, то худо о тебе говорить, и самые невинные слова твои и действия толковать в худую сторону. Но ты все этим не огорчайся! и хотя бы на время действительно угнетен был сими бездельниками, однако честность и основательность твоих поступков, наконец, увенчана будет победой, и злодей при другом каком-либо случае сам попадет в яму, для тебя им уготовленную.
Сверх того бездельники до тех только пор находятся в согласии между собою, пока дело не доходит еще до твердого постоянства, пока они могут действовать во мраке скрытности. Но стоит пролить свет, и они рассыпаются. - И если дойдет до раздела добычи, то они, начав друг с другом спорить, между тем оставят тебя при всей твоей собственности в покое. Итак, продолжай прямой путь твой, ни мало не уклоняясь от оного! Не вступай на скрытную дорогу с тем, чтобы открыть подобную оной; не прибегай к проискам для разрушения пронырств других людей! Никогда не вступай в заговоры с бездельником против бездельника. Поступай великодушно! Неблагородные поступки и излишняя недоверчивость могут сделать бездельником такого человека, который в предприятии своем достиг уже половины пути; напротив того, великодушие нередко может по крайней мере на время исправить негодяя, не совсем еще ожесточенного, и пробудить глас его совести. Но он должен почувствовать, что ты таким образом ведешь себя из одного только великодушия, а не из робости. Он должен почувствовать, что если дело дойдет до крайности, что если воспламенится справедливый гнев неустрашимого честного человека, то отважный, добродетельный мудрец в низком состоянии гораздо сильнее, нежели какой-нибудь бездельник в пурпуре; что великодушие, добродетель, благоразумие и мужество в совокупности гораздо сильнее, нежели наемное войско, предводительствуемое каким-нибудь негодяем. - Чего может бояться тот, кому терять ничего не остается, кроме того, чего никакой смертный лишить его не в состоянии, и что значит в минуту отчаянного возмущения робкий Султан, неправедный Деспот, имеющий непримиримого врага в самом себе, непрестанно с ним сражающегося, - в сравнении с последним из его подданных, коему непорочное сердце, здравый рассудок, неустрашимость и сильные мышцы есть важнейшие союзники?