Однако мы не дошли еще до такой степени просвещения. Есть еще люди, к коим принадлежу и я, любящие своих родственников, умеющие чувствовать семейственное счастье и цену кровного союза, и потому я решаюсь сделать еще некоторые замечания об обращении между родственниками.
(2) .
Есть родители, которые, кружась беспрестанно в вихре рассеяния, едва успевают раз в день видеть детей своих, ищут только забав, а образование сыновей и дочерей своих предоставляют наемникам или, если их дети уже взрослые, обходятся с ними с холодною учтивостью и натяжкою, как с совершенно чуждыми. Сколь противны природе и непростительны таковые поступки, то не требует доказательства.
Но есть также родители, которые от детей своих требуют столь рабского почтения, столь много пожертвований, что принуждение и обоюдное от того происходящее удаление истребляют всякую доверительность, подавляют все сердечные излияния до такой степени, что часы, проводимые детьми с родителями, кажутся для них не только скучными, но даже ужасными. Еще другие забывают, что дети делаются мужами; они обращаются со взрослыми сыновьями и дочерями своими как с младенцами, не дают им ни малейшей свободы, нисколько не доверяют их рассудку. Сего бы не должно быть. Уважение состоит не в униженности и удалении, оно очень хорошо может согласоваться с дружескою откровенностью. Нельзя любить того, на кого едва смеешь взглянуть; нельзя чувствовать доверия к тому, кто всегда с угрюмою важностью повелевает; принуждение истребляет всю благородную, добровольную покорность. Что, напротив того, может быть восхитительнее зрелища обожаемого отца, окруженного возмужалыми детьми, жаждущими мудрой и ласковой его беседы, не скрывающими ни единого изгиба сердца своего пред вернейшим своим наставником, снисходительным другом, который в невинных юношеских забавах их принимает участие или, по крайней мере, не мешает им, который с ними проводит жизнь как с лучшими своими друзьями! - Вот в чем соединяются все для человеческого сердца драгоценные ощущения: глас природы, сердечное влечение, признательность, сходство вкуса, равное участие и привычка! - Но сия непринужденность так же может выходить из пределов, и я знаю отцов и матерей, которые заставляют презирать себя, участвуя в распутствах детей своих, или, если сии последние лучше их, чрез пороки свои, коих скрывать даже не стараются, делаются посмешищем в глазах тех, кому бы долженствовали служить образцом.
(3) .
В наши времена нередко случается, что дети родителями своими пренебрегают или поступают с ними неблагородно. Молодые люди находят отцов своих не довольно умными, занимательными, просвещенными. Девушка скучает при пожилой своей матери и забывает, сколько скучных часов та провела при ее колыбели в попечениях об ней в опасных болезнях; забывает, как в лучшее время своей жизни мать ее отказывала себе во многих удовольствиях, чтобы все часы посвящать сохранению маленького сего творения, которого без сей попечительное™, может быть, не было бы уже на свете. Дети забывают, сколько тревожных часов доставляли они своим родителям, сколь часто лишали сна заботливого отца, который с напряжением всех сил трудился для своего семейства, нередко должен был отказывать себе в удобствах жизни, изгибаться пред бездельниками, чтобы только достать пропитание своему семейству. - Но души благородные никогда до такой степени не забудут долга признательности, чтобы иметь нужду в моих увещаниях, а для душ низких я не пишу. Присовокуплю только, что хотя бы дети и имели причину стыдиться слабостей, даже пороков своих родителей, всегда благоразумнее и благороднее с их стороны будет сколько возможно скрывать оные и во внешнем обращении никогда не нарушать уважения к тем, коим они во многих отношениях обязаны. Благословение небесное и уважение всякого благоразумного человека - вот верная награда за попечительное™ детей о довольстве и уважении родителей. Горестно положение детей, которые в несогласиях, между родителями их существующих, или в каком-либо другом случае видят себя принужденными взять ту или другую сторону. Родители рассудительные всегда будут избегать вмешивать детей своих в подобные раздоры, а добрые дети поступать будут со всею осторожностью, какую предписывают честность и благоразумие.
(4) .
Часто слышим мы жалобы, что между чужими людьми гораздо более можно найти защиты, помощи и приязни, нежели между ближайшими кровными родственниками; однако жалобы сии считаю я по большей части несправедливыми. Правда, между родственниками есть люди столь же недружелюбные, как и между людьми совершенно нам чуждыми; конечно, случается, что родственник тогда только родственника уважает, если он богат или почитаем в народе, а неизвестного бедного или гонимого родственника стыдится; однако вместе с тем я думаю, что от дядюшек и тетушек часто требуют более, нежели сколько бы по справедливости надлежало. Политическое устройство наше и с каждым днем возрастающая роскошь поистине для каждого делают необходимостью печись о своем семействе; а господа племяннички, невежественные и расточительные тунеядцы, в уверенности, что сильные и богатые родственники их не оставят, беспечно предаваясь всем распутствам, делаются столь ненасытными, что для человека, не привыкшего долг и совесть считать игрушкою, невозможно удовлетворить их требования без несправедливости против других. Для избежания подобных неприятностей советую я, не презирая сердечной приязни, которая семейственную жизнь делает столь приятною, как можно менее возбуждать и питать в родственниках своих надежду на помощь и защиту, покровительствовать им сколько можно без несправедливости против других полезнейших людей и, имея власть, делать других счастливыми, не возвышать глупых своих племянничков ко вреду людей достойных.