(3) .
Женщины имеют особый, им только свойственный дар различать тех из мужчин, кои одинаковых с ними чувств, их понимают, могут к ним применяться. Весьма несправедливо обвиняют их, будто телесная только красота оказывает на них сильное впечатление, весьма часто бывает совсем тому противное. Я знаю молодых людей с приятною наружностью, которые прекрасному полу нс нравятся, и мужчин почти безобразных, которые нравятся и пользуются отличным вниманием. Причиной сему не то, чтобы женщины предпочитали рассудительных и остроумных, и не в большей или меньшей степени лести, приверженности и уважения; но есть особое искусство обхождения с женщинами, коему только опытами можно научиться; кто не знает сего искусства - тот, какие бы не имел внешние и внутренние преимущества, - не будет иметь успех. Есть мужчины, которые во зло употребляют дар нравиться женщинам, которым вверяют взрослых дочерей, которые во всякое время имеют свободный доступ к женщинам и вообще почитаются опасными; которым позволяют самые вольные шутки, но часто дают и повод со временем, слишком поздно уже, раскаиваться в том, что им позволяли; однако же злоупотребления не исключают позволительного употребления того искусства обольщения. Легкие оттенки женской нежности, которые, однако не должны переходить в слабость, неприличную мужчине; услуги, которые не должны быть ни довольно велики, ни довольно заметны, чтобы могли подать повод к толкам или доставить право большего вознаграждения; однако же и не столь тайные, чтобы их нельзя было заметить; небольшая, но тонкая внимательность, за которую едва благодарить можно и которая, следовательно, никакого не дает права, но которая кажется совершенно бескорыстной и потому ценится и принимается в уважение; некоторый род языка взоров, который весьма много отличается от любовных взглядов, понятен для нежных, чувствительных сердец без всякого словесного изъяснения; принятие на себя вида некоторой таинственности и загадочности; свободное, прямодушное обхождение, которое никогда не должно переходить в наглую, низкую короткость; иногда тихая меланхолия, не наводящая скуки; некоторый романтический тон, который, однако, не должен быть ни притворным, ни сумасбродным; скромность без застенчивости; неустрашимость, мужество и живость без нахальства; ловкость, расторопность, приятные таланты - вот что, как я думаю, нравится в нас женщинам.
(4) .
Чувство необходимости иметь защиту и убеждение, что муж должен быть способным дать такую защиту, присуще даже и тем женщинам, которые довольно имеют мужества и силы, чтобы самим защитить себя. По сей причине слабые женщины имеют некоторый род отвращения к мужчинам бессильным и недужным. Они могут чувствовать душевное сожаление к страждущим, например, к раненым, больным и т.д., но собственно продолжительные недуги, препятствующие свободному действию сил, отвращают склонность всякой, даже самой благонравной женщины.
(5) .
Женщин часто упрекают в том, что они особенно интересуются или их особенно привлекают люди развратные. Если это и правда, то я не нахожу в том ничего совершенно соблазнительного. Если они по слабости своей снисходительнее нас, то это делает честь их сердцу; но мы, мужчины, нередко по одной зависти порицаем таких преступников из нашего брата, а сами, между тем, втайне восхищаемся Ловеласами, коща видим их на бумаге или в комедиях. Причина сему, вероятно, темное чувство, которое подсказывает нам, что к заблуждениям сего рода потребны некоторая мужественная красота, деятельность и сила, которые всегда привлекают и завораживают. Впрочем, давно замечено, что женщины особенную оказывают снисходительность к красивым мужчинам и безобразным женщинам.
(6) .
Еще должен я сказать, что женщины любят в мужчинах опрятность, со вкусом выбранную, но не вычурную одежду, и что они одним взглядом замечают малейшую небрежность н одежде.
(7) .
Не оказывай многим женщинам в одно и то же время, в одном месте одинаковой степени уважения и привязанности, если хочешь приобрести склонность или предпочтение одной из них! Они прощают нам небольшие измены, иногда даже возвышают они нас в их мнении, но в то мгновение, когда говорим с ними о своих ощущениях, мы должны чувствовать то, что говорим и чувствуем только для них. Лишь они заметят, что ты пред каждой из них источаешь сладкие свои бредни, тогда все пропало. Что они для нас, тем хотят они быть одни нераздельно.