(6).
Отец семейства имеет право требовать от своих челядин- цев строгого исполнения обязанностей; но никогда вспыльчивость не должна увлекать его до низких ругательств, а еще менее - до побоев. Человек благородный, силе только противополагает силу; никогда он не употребит оной против лишенного обороны.
Еще жестокосерднее лишать бедных служителей скудного их жалованья за малейшую неосторожность, например, если они что-нибудь повредят или разобьют. При сем случае я должен дать совет, которого пренебрегать не следует, сколь бы не казался он незначительным: старайся возбудить в служителях такое к себе доверие, чтобы они, коль скоро виною их что либо в доме пропадет или изломается, немедленно тебе о том сказали; замени тотчас пропавшее или изломанное, так, чтобы число вещей в твоем доме не уменьшалось. Если из дюжины чашек, тарелок, стаканов и тому подобного, нс достает хотя одной штуки, то и об остальном никто не позаботится надлежащим образом, и в короткое время все пропадает к убытку хозяина.
(7) .
С чужими служителями мы во всех случаях должны обращаться учтиво и ласково; в отношении к нам они люди свободные, или мы сами, служа Государям, не можем называться свободными. Сверх того, надлежит взять в соображение, что нередко служители имеют великое влияние на своих господ, в благосклонности коих мы можем иметь нужду; что часто мнение и речи низшего класса людей решают добрую или худую нашу участь, и, наконец, что сей класс гораздо взыскательнее, легче считает себя обиженным, всегда недовольнее своим содержанием, нежели люди, коих воспитание научило презирать мелочи.
(8) .
Не бесполезно, кажется, здесь предостережение избегать болтливости в обращении с парикмахерами, цирюльниками и модными торговками. Сии люди (впрочем, не без исключения) весьма склонны переносить вести из дома в дом, заводить сплетни и услуживать в подлых делах. Лучше всего обращаться с ними просто и сухо.
(9) .
Утайку съестных припасов, кофе, сахара и т.п. служители обыкновенно не считают за воровство. Хозяева обязаны лишать их всякой к тому возможности. К достижению сего лучшие средства суть следующие два: первое - собственный пример умеренности и обуздания своих желаний, и второе - время от времени давать служителям добровольно то, что бы могло возбудить их лакомство.
(Ю).
Мне надлежало бы сказать здесь нечто и о поведении служителей в отношении к их хозяевам; но я буду говорить о сем предмете в главе об обращении с людьми, кои выше нас званием: с богатыми и с вельможами. По сему скажу здесь только: служащий должен строго исполнять все принятые на себя обязанности, и лучше делать более, нежели менее; пользу господина должен он считать как бы свою собственную; поступать всегда открыто; и все дела свои выполнять с такою точностью и порядком, чтобы во всякое время быть в состоянии дать в них отчет; не употреблять во зло доверия и снисхождения своего господина; не обнаруживать недостатков того, чьим хлебом питается; не позволять себе ни в шутку, ни на самом деле преступать пределы уважения, коим он обязан тому, кому судьба его подчинила; равным образом должен служитель вести себя так, чтобы не только властителю своему никогда не подать повода презирать его или возлагать на него постыдные поручения, а напротив того, поступками своими дать ему почувствовать свое достоинство - достоинство человека, и если он способен к благородным ощущениям, заставить уважать себя, несмотря на разность положения в гражданском кругу. Блестящая наружность нс должна побуждать его к перемене своего состояния; пусть он прежде подумает, что всякое состояние имеет свои неприятности и неудобства, издали неприметные. Если при всей честности и осторожности в своих поступках он имеет несчастье служить господину неблагодарному, жестокому и несправедливому, и если скромное поведение не помогает, то пусть он переносит то терпеливо, без ропота и жалоб, пока не может избавиться от тягостного своего положения. Если же он найдет к тому средство, то пусть последует своим видам, но также пусть умалчивает о перенесенных им оскорблениях и удерживается от всякого мщения, злословия и сплетен! - Может, однако, случиться, что оскорбленная его честь будет требовать явного или судебного оправдания против сильного притеснителя, тоща должен он выступить прямо и смело, в твердом уповании на справедливость своего дела, и не страшась ни людей, ни бедности, ни пронырств, спасти свою честь, хотя бы сильнейший злодей лишил его всего прочего.