В землях, где нет хорошего почтового порядка, почтмейстеры часто навязывают более лошадей, нежели нужно, под предлогом худых дорог, дурной погоды или тяжести повозки. В таком случае редко помогают просьбы или угрозы; почтмейстеры очень хорошо знают, что путешественнику важно то, чтобы его не задерживали, а не то, чтобы приносить на них жалобы и с ними судиться. Но так как припряжка лишних лошадей продолжается и на следующих станциях, то почтмейстеры, когда вздумается им быть поучтивее обыкновенного, предлагают проезжему записку, чтобы на следующих станциях не прибавлять лишних лошадей. - Все это увертки: такая записка совершенно бесполезна. Если на первой станции есть лишние лошади, то и их запрягут и также предложат подобную записку, которая столь же бесполезна, как и первая. Лучше всего одарить ва- генмейстера и ямщика и заплатить за одну или две лишние лошади с тем, чтобы их не запрягали.
Ежели едешь или отправляешь вещи водою и не имеешь письменного договора, то не надейся никогда на обещания фрахтовщиков о времени поставки. Они обыкновенно останавливаются в пути для приема еще груза к своей выгоде.
Кто путешествует верхом со служителем или без оного, тот не должен полагаться на прислугу в трактире, что за лошадьми его будут иметь хороший присмотр, а должен сам заботиться об отводе чистой, хорошей конюшни и достаточном корме.
Не предпринимай дальней поездки на наемных верховых лошадях, нс будучи точно уверен, что лошади совершенно здоровы, хороши и не утомлены; ибо, хотя хозяин лошади почти всегда просит не дотрагиваться до нее шпорами, потому что она очень горяча, за всем тем нередко сих буцефалов ни криком, ни шпорами, ни хлыстом нельзя с места сдвинуть.
Если бы я не опасался слишком распространиться, то сделал бы еще некоторые небесполезные замечания, например: что должно щадить чужих лошадей, тихим шагом въезжать в конюшню и выезжать из оной; что нехорошо в городах ездить чрез каналы, покрытые досками, и так далее. Не надобно говорить, что все это вещи известные. Многие учатся ездить верхом и выезжать лошадей, но практической верховой езде нельзя научиться в манеже. Я вижу, однако, уже суровые ужимки Господ критиков, которым непонятно, как о таких вещах можно говорить в книге об обращении с людьми. Но кто рассудит, что в книге сей содержатся наставления к счастливой, спокойной и полезной жизни в свете и с людьми, тот, конечно, подивится, услышав, что один Немецкий рецензент сказал обо мне, что я впал в погрешность, общую многим немецким писателям, которые, стараясь дать сочинениям своим более полноты, теряют чрез то занимательность и менее забавляют.
Путешествие пешком, бесспорно, приятнее всякого другого. Идучи пешком, я имею полную свободу наслаждаться красотами природы, входить во все классы людей, наблюдать то, чего бы иначе не узнал, избрать лучший путь, приятнейшую погоду, останавливаться как долго, где и когда хочу; я не горячусь, меня не трясет, как в повозке; тело мое укрепляется, аппетит улучшается; сон становится спокойнее, и, когда усталость и голод говорят в пользу трактирщика, я доволен всякою пищей и постелью. Таким образом я несколько раз проходил часть Германии и короче знакомился с раем ее, прелестным Пфальцским округом. Туда решился я переселиться на некоторое время и впоследствии действительно провел там четыре счастливых года в очаровательном месте посреди почтенных и незабвенных для меня друзей. За всем тем я нашел, что и сей образ путешествовать по Германии имеет свои неудобства. Во- первых то, что с собою можно взять только мало платья, книг, бумаг и тому подобных вещей. Впрочем, этому можно некоторым образом помочь, посылая вещи с почтою в главные места, которые проходить намерены. Но второе неудобство состоит в том, что сей необыкновенный между достаточными людьми образ путешествия кажется странным и обращает на себя слишком много внимания, и что трактирщики сами не знают, как обращаться с таким постояльцем. Если одежда твоя лучше, нежели у обыкновенных пешеходов, то сочтут тебя за подозрительного человека, бродягу или скупца; за тобою присматривают, выспрашивают тебя; одним словом, ты не подойдешь ни под какую статью тарифа, по которому трактирщики ценят своих постояльцев. Если же ты одет худо, то с тобою станут обращаться, как с простолюдином, отведут тебя в чулан, дадут запачканную постель, и тебе должно будет всякий раз подробно рассказывать, кто ты таков и почему являешься без великолепного экипажа. - В путешествиях пешком общество умного и веселого друга особенную имеет приятность.