Выбрать главу

(4) .

Не принимай на себя вида, будто бы ты принадлежишь к числу знатнейших людей или, по крайней мере, в тесной связи живешь с ними! Не хвались их дружеским расположе­нием, перепискою, доверием и собственным пред ними пре­восходством. Если такая связь доставляет счастие (мне кажется, правила мои о сем предмете известны), то надобно в тишине наслаждаться оным. Есть люди, которые всегда хотят казаться в глазах других более важными и более знат­ными, нежели каковы они на самом деле. В сем намерении они стараются в счет собственного кошелька содержать дом свой в роскоши и пышности, приличную одним только знат­ным и богатым людям, и проникать в их круг, где им неред­ко надобно бывает играть незавидную роль без всякого для себя удовольствия и, между тем, совершенно презирают за­нимательнейшее и приятнейшее обращение, удаляя от себя хороших друзей и благоразумных людей. Нередко самые скряги ничего не щадят, когда находят случай иметь сво­бодный вход в знатные дома; охотно соглашаются голодом сидеть целый месяц, лишь бы только однажды угостить в доме своем какого-нибудь вельможу, который, не чувствуя таких пожертвований, часто остается неблагодарным, или,может быть, сидя у них скучает, все находит слишком мещанским и через короткое время забывает самое имя без­рассудного хозяина. Другие стараются в точности подра­жать каким-нибудь малозначащим и худым обыкновениям вельмож; копировать высокомерное их снисхождение, за­ботливую праздность, отвлеченность, чванство, пустые об­надеживания, бездушные разговоры, их двуличие, вертопрашество, нечувствительность, страсть подражать иностранцам, презрение к отечественному языку, непра­вильный слог; перенимать даже самые смешные ужимки , привычки, погрешности, щепетильность, телодвижения, грубость к низшим, болезненность, подагру, худую эконо­мию, глупые прихоти и множество других подобных ка­честв. Самое лучшее, по их мнению, оправдание есть то, что всякий знатный человек поступает точно так, а не ина­че; как будто сие самое в состоянии оправдать их дурачест­ва. Располагай поведение свое по собственному своему плану! Если ты будешь придерживаться своих правил, свое­го состояния, породы и воспитания, в таком случае ни вы­сшие, ни низшие не могут отказать тебе в должном уважении.

(5).

Не должно слишком полагаться на ласковый вид боль­шей части вельмож или считать высочайшим для себя сча­стием, когда какой-нибудь вельможа встречает нас благосклонною улыбкою, пожимает нам руку или обнимает нас. Может быть он в сию минуту имеет в нас нужду, но с презрением или по крайней мере очень холодно будет обра­щаться с нами, коль скоро пройдет сия минута. - Может быть он вовсе ничего не чувствует при своих ласках; меняет мины с таким же чувством, с каким другие меняют платья; или чрез то самое хочет унизить какого-нибудь другого сво­его раба. В обращении с такими людьми всегда надобно со­блюдать осторожность, не слишком с ними дружиться и никогда не пренебрегать внешней учтивостью и почтением, которые приличны их состоянию, сколь бы они к нам снис­ходительны ни были. Рано или поздно они опять загордятся или оставят нас, когда другой какой-нибудь льстец привле­чет их на свою сторону, и в сем то случае легко подверг­нуться неприятным унижениям, которых, впрочем, при благоразумной осторожности избежать можно.

(6).

Но угождения вельможам, от которых зависит граждан­ское наше счастье, не должны простираться за пределы ис­тинной чести. Весьма трудно для бедного, честолюбивого молодого человека возвыситься в службе какого-нибудь слабого владетеля, не поползав наперед пред гибким его Министром или главным камердинером; но сие редко кон­чится добром. Такие любимцы рано или поздно оказывают­ся в немилости сами и вместе с собою влекут в погибель своих приверженцев; а хотя бы сего и не случилось, то са­мые величайшие выгоды, которые можно приобрести с их помощью, обойдутся слишком дорого, если за оные надобно будет жертвовать уважением, оказываемым нам благора­зумными и почтенными людьми, - и сие всегда действитель­но случается. Напротив того, прямой путь всегда неизменно ведет нас если не к блистательному, то по крайней мере к постоянному счастию.

(7).

Не надобно допускать, чтобы сии земные боги учинили нас орудием в каком-нибудь неблагородном деле, а потому должно быть осторожным во всех оказываемых им услугах. Они всякое угождение ставят обязанностью и впоследствии обвиняют нас, если мы не всегда бываем расположены им собою жертвовать. - По крайней мере они весьма легко за­бывают оказанные им услуги. Однажды просил меня ... , че­ловек со многими весьма хорошими качествами, сочинить для него нечто на французском и немецком языке, что он при известном случае хотел читать публично, чтобы скло­нить умы в свою пользу. "Любезнейший! - говорил он, - мне самому не достает времени, иначе бы я вас не утруждал, притом вы в сем этом опытнее меня". Я употребил на сие несколько часов прилежания и напряжения и, коща доста­вил ему требуемое, то он прижал меня к груди своей, благо­дарил в самых лестных выражениях и с чрезмерной клятвою уверял меня, что произведение мое есть образец красноречия! Словом, он изгибался предо мною так, как будто бы я оказал ему важнейшую услугу, но, между про­чим просил меня о сем деле молчать. По прошествии двух лет пришел я утром к нему. Он наговорил мне множество в собственную свою похвалу. Я слушал с покорностью. - "И всем этим, - продолжал он, - я одолжен двум сочиненьицам, которые, без всякого хвастовства сказать, довольно удачны. Прочтите их сами, возьмите их с собою домой". И так вру­чил он мне собственный мой товар, только его рукою напи­санный. Я положил эту бумагу в карман, приложил к ней дома то же самое черновое мое сочинение и отослал назад. Он несколько был пристыжен, и мы впоследствии оба сему случаю смеялись. Но весьма часто самые лучшие из них бы­вают таковы. Более всего остерегаться надобно вступать с ними в какое-нибудь сомнительное дело. - Они обыкновен­но весьма охотно сие делают и либо всю вину возлагают на нас, когда не удается намереваемое предприятие, либо ос­тавляют нас, и все невыгоды падают на нас, когда дело пой­дет худо. В лета неопытной моей юности часто со мною случалось сие последнее. Впрочем, не могу ни слова сказать здесь о сих опытах, потому что твердо решился не приво­дить анекдотов, которые бы в худом виде выставляли харак­тер какой бы то ни было особы. Словом, не надобно знакомиться с их тайнами. Они щадят человека, который знает таковые, только до тех пор, пока он им необходимо нужен; но боятся его и стараются от него отвязаться коль скоро могут, хотя бы он и весьма ясно показывал, что не в состоянии во зло употребить сего превосходства и их дове­рия.