Тут, у нас, эта заповедь, встречаясь с причудливой, многообразной сложностью падшей, гибнущей людской природы, проповедуется с учетом ограниченных возможностей восприятия распадающихся частей, остатков когда-то единого целого тела — их состояний, каждого человека в данную минуту («льна курящегося не угасит и трости надломленной не сломает»). Специально оговаривается «бессознательное» состояние грешника, полностью закрытого от проникновения чужих слов, подобно тому семени, которое не сразу прорастает: «….потом уразумеете то что Я вам сказал, сделал»…
Слово Иисуса ищет в нас живую клеточку души, которая могла бы обрадоваться — узнать иной закон, забытый, осмеянный, вытесняемый его эгоистической противоположностью, господствующей в нас.
Вот примеры Его молитвенных обращений к нам, заблудшим; в нашей жадной расчетливости Его «любите»* [1] — это «пусть твоя левая рука не знает, что дает правая». В нашей предательской изворотливости Его «любите» — это «пусть твое слово будет да-да и нет-нет…». В нашей самодовольной замкнутости Его «любите» — это прислушаться к воле другого. В нашей алчной торопливой забывчивости Его «любите» — это будь благодарен. В нашем бесцельном, бессмысленном, зияющем пустотой существовании Его «любите» — это ищи сокровище (поданное навсегда, не иллюзорно-мечтательное). В нашем самовластно-горделивом царствовании над другими Его «любите» — это забудь про себя, пусть в твоем сердце живёт только другой, служи ему.
Божие в людях преломляется различными цветами, но Отец всех этих красок один — Небесный Свет. Так что, внимательно разглядывая в отдельности каждый цветной лучик, можно увидеть, собрав их воедино, Первоисточник в его полноте. Подобно и заповеди Христа истинно могут быть исполнены только все вместе — так, как собственно, в жизни Самого Христа: в каждый момент Своего земного пути Он исполнял все заповеди («ибо у Бога не остается бессильным никакое слово» (Лк. 1. 37), хотя ярче, заметнее других в данный момент сияла какая-нибудь одна. В свою очередь, одна единственная заповедь как семя носит в себе все остальные; и если поступку-семени дать добрую почву, дать свободно расти, мы увидим цвет и плодоношение всех до времени сокрытых слов, явленную полноту жизни. Поэтому и сказано, что исполнивший одну малейшую заповедь становится сообщником всего Царства.
Можно сказать, что каждая заповедь Христа настолько важна и необходима, что главной является любая из них, доступная человеку, пусть даже не для исполнения, а для желания исполнить или даже для сокрушения о том, что не можешь ее исполнить — даже в таком зачаточном виде ее исполнение (предысполнение) будет достаточным, чтобы родить Новую Жизнь. Важно соприкоснуться с заповедью желанием, согласием, любым местом в душе, сердце, совести, помнящим и способным к бытию.
Какая заповедь коснется данного человека — тайна. Бог Всеведущий всеми силами ищет Свою заблудшую овцу, то есть ищет, как, где и чем человек способен услышать и откликнуться на Его Жизнь — блаженство — милость — любовь. Уже удивительно и чудесно, что мы можем не работать, не биться за свое спасение, а хотя бы только помогать Ему искать нас. Приникая, вглядываясь в Христа, например, даже при формальном исполнении правил, читая, перечитывая, вдумываясь в Его слова, пока какое-нибудь не ударит нас в сердце, мы можем посодействовать открытию себя для встречи с Ним. Вот одно из первейших возможных совместных дел Христа и человека — вместе искать меня как способного на взаимность среди пустыни мертвой себялюбивой жизни.
Дети, больные аутизмом, то есть непроницаемостью для другого, — зримый пример нашего духовного аутизма или, как говорит один богослов — непромокаемости. Убедиться, что влага жизни — слово другого — не проникает через мою кожу эгоизма, но не испугаться этого, не обидеться на судьбу, а пожелать исцеления — это уже исполнение одной первой-последней заповеди Христа*. [2]
Таким образом, бессилие человека не безнадежно для Того, Кто воскрешает мертвых для любви к другим, только бы оно (бессилие) было высказано не себе — в отчаянии, как приговор, а Ему — в надежде. Между прочим, если последнее осуществится, человек обязательно вскоре услышит и затем исполнит заповедь Христа: «Встань и ходи».
Цельность жизни Царствия Небесного может быть еще одним подспорьем в понимании Его законов; так все заповеди помогают до конца раскрыть одну, а одна дополняет (делает полными, совершенными) все остальные. Создает общность этих заповедей не способ мышления или выверенный план, а единый дух, собирая богатство смыслов всех притч и слов в простоту и гармонию «единого на потребу». У Христа не было и нет вспомогательных или промежуточных заповедей. Так, для бессильных и лентяев удобно выполнять самую маленькую и легкую заповедь, а все труднейшие и величайшие заповеди окажутся «нечаянно» (незаметно, сами собой) исполненными (сравни с притчей о нерадивых наемниках).(Мф.18,23)