Пожелания публики — закон для меня! Я решил, что негоже подводить благодарную публику, и пошутил вновь. Нащупав в темноте в вазе на столике яблоко, я бросил его в окно. Будь у меня зрение как у кошки, то я бы конечно увидел, куда я попал. Но зрение у меня как у двухдневного котенка, поэтому я только услышал куда попал.
Старый садовник, спящий под навесом у конюшни, мою шутку не оценил. Я же говорил, что у взрослых в Роджерстоуне плохо с чувством юмора. Я решил повторить ребячью шутку с дохлой кошкой, но публика в лице садовника и эту шутку не оценила по достоинству, может быть потому, что ему не идет черная меховая шапка? Да, садовник, будь он в настоящем театре, тут сразу же попросил бы вернуть свои двадцать центов за билет… Но я же давал представление совершенно бесплатно, и хотя бы из чувства благодарности этот неблагодарный человек мог бы хотя бы промолчать, а не извещать всю округу о том, что он думает об этом нашем прекрасном частном театре и его актерах. Он был просто неблагодарный хам!
Однако галерка в лице сидящих на заборе мальчишек осталась довольна, о чем меня известил их смех и одобряющий свист. Публика же в лице старика скандалила и грозилась громом, молнией и садовой метлой. Публику надо уважать — это закон. Я подумал, что этому джентльмену надо дать еще один шанс, чтоб он сменил гнев на милость — я решил угостить садовника отличным спелым яблоком сорта пепин-шафран.
Клянусь, в этот момент я даже не шутил! Я стараюсь никогда не повторять собственных шуток, а шутка с яблоком уже была. Это был акт доброй воли и христианской добродетели, и разве моя вина в том, что жаждущий утешения садовник такой неуклюжий, и вместо того, чтобы подставить руки, чтобы поймать яблоко, подставил лоб?
Яблоко отскочило от его широкого лба и укатилось в темноту. Видя, что садовник расстроился из-за этого я решил пожертвовать своим последним яблоком, и чтобы наверняка оно не ускользнуло от садовника, бросил яблоко прямо в фруктовой вазе. Она же больше, ее легче поймать!
Это был успех!
Галерка буквально визжала от восторга! Такого успеха у меня не было с тех пор, как я перестал подавать слепым нищим железные пуговицы вместо монет. И хотя я искренне считал тогда, что мой метод чудотворного исцеления от слепоты надо запатентовать, публика почему-то воспринимала мои медицинские эксперименты как шутку. Кто-то считал ее удачной и аплодировал, некоторые же считали неудачной и бросали в меня тростью.
Садовник посчитал мою шутку неудачной и назвал меня сумасшедшим олухом. Хотя на самом деле это он сам сумасшедший олух, черствый осел, муж дохлой кошки, яблочная приманка для рака, раз не понимает шуток, о чем я немедленно и сообщил публике.
Вовремя и в нужном месте сказанная критика всегда благотворно влияет на людей. Выслушав мои доводы садовник решил тоже пошутить в ответ.
Он был хорошим садовником! Его шутки были крепкими, сочными, и их было много. Сначала это был ранет, потом пепин, а затем я уже перестал различать сорта, после того как решил потушить свечу, так как однообразные шутки садовника меня уже утомили.
Однако, как все-таки можно так много шутить на одну и ту же тему? К моему сожалению, садовник решил видимо собрать весь урожай яблок, и спать мне было совершенно никакой возможности. Да и к чему мне одному столько яблок? И я стал делится ими с публикой, и несколько раз даже, ох уж эта моя щедрость, поделился с галеркой. Галерка, громко завопив, тут же присоединилась к публике в партере и мне пришлось в целях самосохранения одеть на голову медный таз для умывания.
Удивительная все-таки вещь — человеческий организм. Сидя в полной темноте и не имея возможности рассмотреть сколь-нибудь внимательно угощения, влетающие в окно, я через пять минут смог определять сорта яблок по звуку удара по моему медному шлему! Клянусь!
Вот к примеру, твердый ранет звучит так — «Брум», а «Хрямсссь» — это сочный пепин, «Флюп» — это белый налив…
А «Шлеп» — это дохлая кошка…
Марк Твен, серия "Из ненаписанного"
2015